прозвище это греческое, от глагола со значением «сжигать». (5) Оттуда он пришел в царство Латина, к тому месту, которое называется по зарослям кустарника того же названия Лаврент; сюда он прибыл на корабле с отцом Анхизом, сыном и остальными своими людьми, сошел с корабля, расположился на берегу и, когда все запасы пищи были съедены, они поели здесь также и корки освященных мучных лепешек, которые с собой возили в качестве священного стола.
XI. Тогда Анхиз объявил, что здесь настал конец их мучительным странствиям, потому что он помнил, как Венера когда-то предсказала ему, что где они на чужом берегу моря, побуждаемые голодом, станут есть освященное для богов блюдо, там и будет указанное судьбой место для основания города. (2) Затем супоросая свинья, которую они свели с корабля, чтобы принести ее в жертву богам, вырвалась из рук священнослужителей; тут Эней вспомнил, что ему как-то раз был дан оракул, что место основания города укажет четвероногое животное. Тогда он последовал за свиньей с изображением своих пенатов и там, где она прилегла и опоросилась тридцатью поросятами, он произвел священные гадания и назвал [основанный здесь] город Лавинием. Так об этом пишут Цезарь в I книге и Лутаций в книге II.
XII. Домиций же говорит, что они ели не мучные лепешки, как об этом сказано выше, но сельдерей, которого в том месте было великое множество, и его зелень, которую они подстелили [, создав подобие ] стола, чтобы на него положить свою еду; и, съев всю пищу, они ели также и зелень сельдерея и только уже потом сообразили, что это и были те (самые) столы, о которых им было предсказано, что они будут их есть. (2) Итак, когда, принеся в жертву свинью, Эней совершал на берегу священнодействия, говорят, случайно к этому берегу подошел аргивский флот, на котором находился Улисс. Эней, опасаясь, как бы его не узнали враги, и вместе с тем считая совершенно недопустимым прервать священнодействие, закрыл свою голову плащом и в таком виде довел священнодействие до конца, как было положено. Отсюда зародился обычай, соблюдавшийся у потомков, совершать жертвоприношения с покрытой головой, как об этом пишет Марк Октавий в книге I. (3) Домиций же сообщает, что оракул Аполлона Дельфийского внушил Энею, чтобы он отправился в Италию и чтобы, найдя два моря, основал город на том месте, где они съедят вместе с яствами также и столы. (4) Итак, сойдя (с корабля) на Лаврентскую равнину и удалившись несколько от берега, Эней нашел два озера с соленой водой, расположенные близко друг от друга. Там он обмылся и подкрепился пищей, причем съел также и сельдерей, сложенный наподобие стола; тут же он подумал, что, без сомнения, это и есть (указанные оракулом) два моря, так как вода в них была морская, и что съедены им и столы, состоящие из зелени сельдерея, и заложил на этом месте город, назвав его Лавинием, потому что обмылся в озере. После этого царем Латином ему было выделено 500 югеров земли для поселения. (5) Катон же в своих «Origines» говорит об этом так: свинья опоросилась тридцатью поросятами на том месте, где стоит город Лавиний. Когда Эней закладывал там город, он колебался по причине бесплодности той местности. Но во сне ему явились его боги-пенаты, которые его убедили отстраивать город, что он и начал делать, ибо через столько же лет, сколько было приплода, троянцы должны будут переселиться на лучшее место, в более плодородную область и построят там самый главный город в Италии.
XIII. Итак, Латин, царь аборигенов, когда ему было сообщено, что множество пришельцев, приехав на кораблях, заняли Лаврентскую равнину, незамедлительно вывел против неожиданно появившихся врагов свои военные силы. (2) Еще не дав сигнала к началу битвы, он заметил, что троянцы снаряжены по-военному, в то время как его люди – камнями и кольями и, кроме того, выступают покрытые шкурами, которые служат им одеянием, и притом закрывают левые руки. Итак, отложив сражение, он, будто бы наученный так божеством, спросил прибывших, кто они такие и чего ищут; в самом деле, сновидения и гадания по внутренностям жертвенных животных часто указывали ему, что он будет в большой безопасности от своих врагов, если объединит свои силы с силами пришельцев. (3) Когда он узнал, что Эней и Анхиз, войной изгнанные из отечества, блуждают с изображениями богов и ищут пристанища, он заключил с ними дружественный союз, взаимно скрепленный клятвой, чтобы как друзья, так и враги были у них общие. (4) Таким образом, троянцы начали укреплять это место, названное Энеем Лавинием по имени своей жены, дочери царя (Латина), которая уже раньше была просватана за Турна Гердонского. (5) Но жена царя Латина, недовольная тем, что Лавиния отвергла Турна, ее племянника, и передана троянскому пришельцу, побудила Турна взяться за оружие. Вскоре он (Турн) собрал полки рутулов и вышел на Лаврентскую равнину; против него встал с Энеем и Латин, который попал в засаду и погиб в этой битве. (6) Однако Эней, даже потеряв тестя, не прекращал битвы с рутулами, пока не убил Турна. (7) Разбив наголову врагов, он победителем вступил со своими людьми в Лавиний и с согласия всех латинян был объявлен царем, как пишет Лутаций в книге III. (8) Пизон же передает, что Турн был родственником Аматы по женской линии и что после гибели Латина сам покончил с собой.
XIV. Итак, Эней, говорят, убив Турна, стал хозяином положения. Не забывая озлобления рутулов, он продолжал войну против них; те же призвали на помощь из Этрурии царя агиллеев Мезенция, обещая ему в случае победы отдать все, что принадлежало латинянам. (2) Тогда Эней, поскольку он был слабее в военном отношении, снес в город много имущества, которое необходимо было сохранить, и разбил лагерь у Лавиния.
1 2 3 4 5 6 7