Жером Кардан мог предвидеть, искусно читал по звездам, но не мог противодействовать. Предсказывая вашему августейшему супругу внезапную ужасную смерть, он не знал, как устранить ее, и все его искусство было бессильно, чтобы отвратить гибельное копье Монтгомери. Кончина знаменитого монарха была определена свыше. Точно так же, когда я, вследствие своего долгого общения с небесными светилами, открыл, что ваша славная жизнь окончится в пределах Сен-Жермен, то не мог ничего более сделать, как только определить вам предел вашего существования. И хотя ваше величество покинули Турнель и Тюльери и остерегаетесь посещать этот округ, все-таки ваша участь непременно свершится, несмотря на все ваши предосторожности. Я обещал вам долгую жизнь, власть, могущество, и мои предсказания сбудутся, средства к их исполнению в моих руках. Я указал вам, как вы можете поддержать свое влияние, усилить свою власть, обеспечить себе долгую жизнь. Если я погибну, ваша слава, ваше могущество, ваше влияние на короля, ваша власть ускользнут от вас и обратятся в прах, как кусок дерева, источенного червями. Отдайте меня в руки моих врагов и можете быть уверены, что, прежде чем пройдет неделя, Луиза Ведемонская приобретет безграничную власть над сердцем своего супруга, Жуаез станет всемогущим, Лига будет уничтожена, Гиз и его приверженцы, которые косвенно помогают вашим намерениям, будут раздавлены, Генрих Наваррский и гугеноты снова начнут властвовать в Париже, и ваше величество останется одна, без единомышленников и, может быть, будет изгнана вместе с сыном, герцогом Алансонским. Эти последствия, которые я предвижу, могут быть устранены моим искусством, и когда мой прах убелит мостовую Гревской площади, когда ваши враги возрадуются вашему падению, то вы вспомните мои предостережения.Гневное восклицание вырвалось у Екатерины, но она не прерывала астролога.Руджиери, обретший былую уверенность, продолжал:– Легко вызвать духа тьмы тому, кто обладает таким сокровищем, как иероглифы Николая Фламеля, кому известны, подобно мудрому Иудею Мекубалу, имена ангелов тьмы, о которых говорит Священное писание, который может отыскать в писаниях древних халдейских мудрецов средство вызывать гениев солнца и луны, кто понимает знаки и печати духов, рукопись Малашима, которую волхвы Востока называют "переправа через реку", и Нотариакон Кабаллистов. Но подобно тому, как при разложении, производимом посредством Атенора из ртути, химик подвергает себя опасности, если преждевременно извлечет некоторые необыкновенные цвета, так и вызывание духов, сделанное без надлежащей подготовки, может вместо помощи принести смерть. При всем том, если вашему величеству угодно, я сделаю приготовления для вызова духа согласно наставлениям Аполлониуса, Трифониуса, Алберта и Раймонда Люлля, употребляя знаки, указанные мудрым Порфириусом в его таинственном трактате.– Мы не желаем подобного доказательства твоего искусства, – холодно отвечала Екатерина. – Выбери более подходящее время для твоих совещаний с силами ада. Мы не желаем подобными нечестивыми отношениями подвергать опасности спасение нашей души. Но если у тебя есть в самом деле подвластный тебе дух, то ему следовало бы старательнее охранять тебя против врага. Не надо было допускать сюда Кричтона.– Кричтон вошел сюда, употребив хитрость, милостивейшая государыня. Я в то время был занят перевязкой раны джелозо, а Эльберих в первый раз в жизни оказался недостаточно бдительным. Шотландец завладел статуэткой и пергаментом прежде, чем я мог помешать ему или уничтожить его.– И благодаря своим познаниям в шрифте этого пергамента, он владеет тайной всех наших интриг с Гизами и с Бурбоном, наших отношений с его святейшеством и, что всего важнее, знает о сокровенной цели нашего поручения в Мантуе?– Да, ваше величество.– И ему известно, что маска участвует в нашем заговоре, что она уполномочена помогать нашему сыну, герцогу Алансонскому, при его вступлении на престол, принадлежащий брату Генриху? Ты все это написал в этом злополучном документе?– Бесполезно стараться скрыть перед вашим величеством мое неблагоразумие.– И поэтому он знает имя и звание этой маски?..– Без сомнения.– И наше имя? Обрати внимание на мои слова, Руджиери, и отвечай прямо, мы спрашиваем: упоминается ли наше имя рядом с именем нашего сына, герцога Алансонского, в заговоре против Генриха?– Нет, ваше величество, – отвечал с уверенностью Руджиери.– Ты уверен в этом?– Как в своем собственном существовании.– Козьма Руджиери, ты сам произнес свой приговор.– Как так, сударыня?– Королю нужна жертва, и мы по необходимости должны уступить. Завтра утром начнется суд.– И ваше величество отдаст меня суду?– Если Генрих этого потребует, я не смогу сопротивляться.– Обдумали ли вы последствия подобного решения, ваше величество? – отвечал Руджиери с угрожающей дерзостью.– Последствия?..– Пытка может вырвать у меня признания!– Кто поверит твоему обвинению, тем более против нас, если не существует письменных доказательств?Горькая усмешка мелькнула на морщинистом желтом лице Руджиери.– Но если существуют письменные доказательства? Если я могу представить ваши собственные депеши, вами подписанные и скрепленные вашей собственной печатью?– Что?!– Если я могу предъявить ваши собственные признания в отправлении двух ваших сыновей и в составлении заговора против третьего? Какой оборот примет мое обвинение, ваше величество?– Разве ты не уничтожил наши письма? – спросила Екатерина, дрожа от ярости. – Но нет! Это неправда, ты издеваешься над нами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132