Что мне делать, когда в Олмаке встречу свою бывшую гувернантку?
– Ну, это просто! Делайте вид, что никогда прежде ее не видели. И скажите Лаверстоку, чтобы поступал так же. Только подумайте о том, какой страх будет испытывать эта дурочка, не зная, когда вам вздумается ее разоблачить! Это даже лучше, чем разоблачить сразу. То-то она погадает, как это вы ее не узнали!
– Но неужели мы позволим ей остаться безнаказанной? – спросила леди Лаверсток.
Здесь-то и крылись трудности. Ни одна из дам не имела ни малейшего намерения быть снисходительной к Дженнифер, но обе опасались обидеть Мэйнверинга. Леди Бересфорд подумывала, что его помолвка не состоится, и надеялась, что он сделает предложение ее дочери; леди Лаверсток питала те же надежды, но для себя.
– К тому же, – сказала леди Лаверсток, подытоживая разговор и оставшееся невысказанным, – было бы величайшей ошибкой сделать что-нибудь такое, что бы восстановило герцогиню против лорда Мэйнверинга.
– Действительно, – согласилась подруга, – страшно подумать, что бы она сделала, если бы узнала, какую «божью коровку» подсунул ей внучек. Дорогая, нам нужно быть очень осмотрительными.
Придя к такому выводу, они выразили восхищение туалетами друг друга и отбыли в Олмак. К радости леди Лаверсток, ее сын приехал туда раньше нее, и она отвела его в сторону, чтобы подготовить к встрече с «мисс Фэрбенк». Он страшно удивился.
– Мисс Фэрбенк? Здесь? Вы насмехаетесь надо мной, мэм. Я всегда считал, что мисс Фэрбенк – первосортная штучка, но проникнуть сюда – это несколько выше ее возможностей.
– Можешь думать, что хочешь, Чарльз, но ты скоро убедишься. Единственное, о чем прошу: не вздумай никому сказать, кто она на самом деле.
– Что? Позволить ей ускользнуть? Мама, это слишком. Только подумай, что скажут эти высокомерные патронессы, когда узнают!
– Именно об этом я и думаю. Только представить этот скандал! Должна тебе сказать, что она живет на Гросвенор-сквер у герцогини Льюэсской.
– У бабушки Мэйнверинга? – он присвистнул. – Так вот откуда ветер дует! Хорошо, мэм, я буду молчать. Но можно мне немножко подразнить ее нашим предыдущим знакомством? Не обязательно же говорить, где и когда мы встречались.
Такое предложение показалось его матери весьма разумным; она никогда не возражала, если он дразнил своих лошадей или собак, или младших братьев и сестру. Он тотчас отошел от матери и бросился искать по всему дому мисс Фэрбенк, чтобы немедленно открыть военные действия.
Когда же он нашел ее, она была увлечена разговором с Памелой и герцогом Девонширским, которого Чарльз сильно побаивался. Ему показалось, что момент для обстрела неудачен. Кроме того, он несколько лет не видел Памелу и теперь нашел, что она очень изменилась в лучшую сторону. Он пригласил ее на вальс, который как раз начинался, Памела согласилась, и он совсем забыл о Дженнифер.
Она же, продумав возможную оборону за время, миновавшее с утра, когда едва избежала встречи с леди Лаверсток, удивилась его простому приветствию и поклону. Возможно ли, чтобы он и его мать решили ее не разоблачать? Когда наконец этот странный вечер приближался к концу, она сказала себе, что, видимо, это именно так. Невероятно, но факт. Она не могла этого понять. Она видела, что леди Лаверсток и леди Бересфорд провели весь вечер вместе, и даже получила снисходительные приветствия от обеих. Катастрофа, которая грозила ей весь день, почему-то была отложена. Боялись ли они учинить скандал в Олмаке? Или не хотели ее разоблачать, дабы не волновать герцогиню? Какова бы ни была причина, сегодня, похоже, все обошлось.
В сотый раз она с надеждой оглядела комнату, ища лорда Мэйнверинга. Только бы он появился, и она могла бы попросить у него совета в этом новом затруднении! Но он, конечно, праздновал в объятиях Гарриет Вильсон свою утреннюю победу. Злясь на него и на себя за эту свою злость, она так ожесточенно принялась отплясывать с герцогом, что мисс Драмонд Варрел удивленно подняла брови, а леди Лаверсток и леди Бересфорд обменялись понимающими взглядами.
XII
Что же до Мэйнверинга, то он провел сумасшедший день, гоняясь за Дженнифер, которой нужно было сообщить, что Мандевиль будет молчать. Он заехал на Гросвенор-сквер так рано, как, по его понятиям, позволяли приличия, но ему сказали, что Дженнифер только что уехала на верховую прогулку. Заехав попозже, он узнал от дворецкого, что наверху леди Бересфорд, и уехал, не назвавшись. Ему совсем не хотелось видеться с теткой. Дворецкий, однако же, сказал, что герцогиня и Дженнифер перед Олмаком поедут к леди Сефтон; он поехал туда в надежде перекинуться с Дженнифер парой слов, но по дороге столкнулся с Чарльзом Лаверстоком. Здесь была новая опасность. Нужно обязательно предупредить Дженнифер, что Лаверстоки в городе. Но от Чарльза, который искренне восхищался своим суровым опекуном, оказалось не так то легко отделаться, и когда Мэйнверинг добрался до леди Сефтон, ему сказали, что герцогиня и мисс Фэрбенк уже уехали в Олмак. Ему решительно не везло: на него тут же накинулся лорд Сефтон с длинными рассуждениями по поводу только что состоявшихся выборов в одном из его округов. Немыслимо же быть невежливым и не выслушать хозяина; необходимо также выказать интерес к предмету, который считается главным делом твоей жизни. Когда ему наконец удалось улизнуть, оказалось, что уже половина одиннадцатого вечера, а он – в брюках. Не было никакой надежды на то, что он успеет заехать домой, переодеться в бриджи до колен, необходимые для появления в Олмаке, и успеет туда до одиннадцати, когда, следуя установленным правилам, двери закроют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71