Дети были в восторге от приглашения, Дженнифер же испытывала некоторые сомнения.
– Но мы можем ехать только в карете, – сожалел Эдвард. – Дядя Джордж взял коляску.
– Но я полагала, что лорд Лаверсток уже уехал, – сказала Дженнифер, оттягивая время.
Можно ли принять такое приглашение? Как бы поступила в таком случае мисс Мартиндейл?
– Нет-нет, – заверил Джереми. – Уехали только мама и дядя Джордж. Они, несомненно, поехали с визитом в Петворт-Хаус. Дядя Джордж всегда ездит к лорду Эфемонту, когда бывает здесь; всем известно, что они друзья.
Люсинда надула губки:
– Ну что бы им взять меня! Мне так нравятся тамошние дети. Только подумайте, мисс Фэрбенк, они каждый день едят марципан!
– Не жалей, Люсинда, – успокоил ее Эдвард. – Гораздо интереснее покататься с Чарльзом. Он чертовски хорошо владеет кнутом, мисс Фэрбенк.
– Но не как дядя Джордж. Тот – настоящий коринфянин, – вставил его брат.
– Да, но что от этого толку, когда мама в экипаже? Спорим, он разрешит править кучеру. Знаете, мама не выносит езды быстрее, чем ползет улитка. После того раза, когда Чарльз возил ее кататься, она заявила, что больше никогда с ним не поедет.
Дженнифер, вполуха слушая эту болтовню, dсе еще решала про себя, прилично ли ехать и есть ли какой-нибудь предлог, чтобы не ехать, когда лорд Лаверсток влетел в детскую.
– Здравствуйте, мисс Фэрбенк, – он снял шапку со своих белокурых кудрей; в пальто с пелериной он выглядел очень импозантно. – Готовы ли эти малявки ехать со мной?
– Да-да, совершенно готовы, – закричали Джереми и Эдвард, хватая свои пальтишки, тогда как Люсинда, скорее, чем мальчики, уловив нерешительность Дженнифер, умоляюще посмотрела на нее:
– Я ведь могу поехать, мисс Фэрбенк, правда?
– Конечно, можешь, киска, – Лаверсток посадил сестру себе на плечо. – И мисс Фэрбенк тоже поедет – за тобой ведь надо следить, чтобы ты вела себя как подобает леди. Идет, мисс Фэрбенк? Мы все будем делать абсолютно прилично, обещаю вам. Клянусь, – восхищенный взгляд смерил ее с головы до ног, – с лентами вы управляетесь не хуже, чем с поводьями.
Чтобы сменить тему (она была по горло сыта обсуждениями своих приключений на охоте), Дженнифер занялась сборами Люсинды, внутренне все еще не решив, стоит ли ей сопровождать детей.
В конце концов она рассудила, что будет хуже, если она не поедет.
Было очень вероятно, что ее непоседливые подопечные попадут в беду, если за ними не будет более строгого наблюдения, а она не была уверена, что может совсем запретить поездку. Она пошла на компромисс, поставив условие, что поездка будет недолгой, и они только прокатятся по холмам. Все весело погрузились в карету. Дженнифер была довольна тем, что Лаверсток решил править сам, и таким образом у него не будет возможности произносить льстивые речи и бросать красноречивые взгляды, которыми он считал необходимым вознаграждать Дженнифер.
Она вздохнула от удовольствия, когда карета повернула по дороге, ведущей к холмам. Не считая воскресных выходов в церковь и краткой тревожной поездки на Молниеносном во время охоты, она в первый раз со дня своего пребывания выехала за пределы Лаверсток-Парка. Было приятно вдыхать влажный лесной воздух, хоть в закрытом экипаже к нему примешивалась затхлость, а когда дорога пошла вверх, стало видно море, сверкавшее под осенним солнцем. Дети тоже были в восторге, особенно когда их брат стегнул лошадей и карета понеслась вниз по склону.
Когда же они выехали на равнину, он не повернул назад, как обещал. Мальчикам это понравилось, и они не были удивлены. Стало ясно, что они и не думали, что он повернет.
– Он становится дьяволом, когда у него в руках поводья, – признался Джереми. – Интересно, куда он нас завезет?
Беспокоясь, но не желая протестовать, Дженнифер сидела тихо, разглядывая сквозь окно коричневые и коричневато-желтые поля. Время шло, Люсинде надоело сидеть на одном месте, мальчики стали шуметь, а лорд Лаверсток все еще не собирался поворачивать назад. Вдруг к своему ужасу Дженнифер опознала окраины Брайтона. И, пока она безрезультатно стучала по стеклу, лорд Лаверсток с триумфом подстегнул лошадей еще один, последний, разок и повернул экипаж на Стейн. Наконец с помощью Эдварда ей удалось опустить тугое стекло, и она высунулась, намереваясь усовестить Лаверстока, и тут к своему ужасу увидела на другой стороне улицы двух банкиров, приятелей своего дядюшки Гернинга, которые часто бывали в Дентон-Холле. Она мигом спряталась обратно в карету и склонилась к Люсинде; когда они миновали ее знакомых, она снова высунулась из окошка и так энергично «усовестила» Лаверстока, что он, поджав хвост, быстренько повернул к дому и стал погонять лошадей.
Уже темнело, когда они наконец остановились у конюшен, и Дженнифер помогла выбраться из кареты уставшим и ноющим детям. Она начала сердито выговаривать их брату, когда из стойла Молниеносного появился лорд Мэйнверинг и, подняв от удивления брови, стал их разглядывать. Вдруг оказалось, что ей нечего сказать. Подняв плачущую Люсинду и строго наказав мальчикам следовать за нею, она ушла с детьми на детскую половину и остаток вечера была в необыкновенно дурном настроении.
К счастью, детей не позвали вниз к десерту. Как и она, они были измучены долгой поездкой и протестовали лишь для порядка, когда она заявила, что собирается уложить их пораньше. Наконец наступил тот час, который она начала очень ценить в своем распорядке дня. Накинув шаль поверх своего коричневого шелкового платья, она устроилась у огня в классной комнате и, поставив ноги на каминную решетку, принялась за следующую главу «Латинской грамматики», так как проверив мальчиков, сочла, что с ними необходимо заниматься дополнительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71