— Я так и знала, что это ты, — с радостью сказала она. — Заходи, я ждала тебя.В освещенной маленьким изящным бронзовым светильником комнате стояла застеленная кровать, стул, столик и резной шкаф для одежды. На столе Феликс увидел кувшин с вином и блюдо с орехами и фруктами.Он тепло улыбнулся — действительно, верная подруга ждала его и приготовилась к встрече. Ну что ж, сейчас он оправдается перед ней за то, что так неожиданно покинул бедную девчонку.Феликс обнял ее за шею и прижал к себе, чувствуя каждой клеткой горячее тело Амиры. Девушка блаженно закрыла глаза.В этот момент в коридоре послышались быстрые шаги, а потом — резкий стук в дверь. Амира в испуге отпрянула от пирата и недовольно скривила губы. Опять им мешают!— Кто там? — нетерпеливо спросила она. — Обязательно нужно шляться по ночам?— Это я, Солон, — раздался встревоженный голос. — Феликс у тебя? Мне надо предупредить его...Пират быстро открыл дверь. На пороге действительно стоял Солон — его товарищ по банде с Аврелиевой дороги.— Что случилось?Грузный Солон с трудом дышал, запыхавшись после быстрого подъема на второй этаж.— Плохо дело, — прохрипел он. — Как же ты так вляпался? Вигилы уже вовсю ищут тебя...— Во что вляпался? — напряженно спросил Феликс. — Говори толком. Мне бояться нечего...— Ну, мне-то можешь не заливать, — ухмыльнулся Солон, уже немного отдышавшись. — Сейчас ко мне прибежал Бурр и сказал, что вигилы прочесывают весь район — ищут тебя. Они уже были у Кротона и у Септимия, при случае скрутили Эния...— Да причем тут я? — нетерпеливо бросил Феликс. — Я же еще ничего не сделал!— Да-да, — покачал головой Солон. — Убийство парфянского посла — это, по-твоему, ничего?— Убийство? — переспросил изумленный Феликс. — Да он ведь был жив, когда я уходил...— Ну, не знаю, — протянул Солон. — Да только там есть какой-то свидетель, который видел, как ты всадил нож в посла. И тот ублюдок, Гортензий Маррон, дал показания против тебя — это Бурру сообщил один знакомый вигил. Так что думай сам. Если тебе нужна помощь...Пират схватился руками за голову; Ему все стало ясно. Конечно, это Никомед убил посла, чтобы избежать хлопотной поездки в Иудею, но дело-то в том, что все улики против него, Феликса.Грек, естественно, поклянется, что видел все своими глазами, да и Гортензий наверняка припомнит, как сицилиец упоминал о счетах, которые должен свести. Уж покрывать он его не станет — не захочет портить отношения с властями.Нечасто в жизни Феликс чувствовал растерянность, но сейчас был как раз такой момент. О Боги, надо же так попасть — из огня да в полымя. А ведь как все хорошо складывалось...А если пойти сейчас к префекту города и рассказать правду? Нет, кто ему теперь поверит? Скажут: пират, разбойник, уже побывал на арене и вот опять взялся за старое. Такого только могила исправит.И ладно бы, пристукнул еще Никомеда или кого-нибудь подобного, так нет — всадил нож в посла иностранной державы, с которой Рим сейчас никак не хотел портить отношения.Международный скандал!Скорее всего, его без лишних слов выдадут парфянам, а уж те используют все свои изощренные восточные пытки, чтобы примерно наказать убийцу благородного Абнира.Короче говоря, Феликс пропал. Теперь он отчетливо видел это. Рано или поздно его все равно арестуют — все подняты на нога, ему не уйти, не скрыться. Это конец...Пират растерянно посмотрел на Амиру, у которой в глазах появились слезы, на Солона, который вытирал ладонью пот с лица, потом опустил голову и уставился в пол.— Что же мне делать? — спросил он глухо; в его голосе звучало отчаяние и горечь.Амира всхлипнула и припала к его плечу, судорожно вцепившись в руку возлюбленного.Солон тяжело вздохнул.— По-моему, — сказал он медленно, — у тебя остался только один шанс: попытаться стать царем Неморенского сада. Глава XXIIRex Nemorensis Rex Nemorensis (лат.) — Неморенский царь.

Шестнадцать миль отделяло Ариций от Рима, шестнадцать миль по просторной, чистой, ухоженной Аппиевой дороге.Путники обычно выезжали через Капенские ворота; там всегда было людно и шумно. Здесь находились конторы по прокату дорожных повозок, мулов и верховых лошадей, здесь располагалось множество киосков и лотков, где можно было купить все, необходимое в дороге, здесь крутились нищие, бродяги, жулики и прорицатели, добывая свой кусок хлеба, была здесь и претория когорты городской стражи, солдаты которой надзирали за порядком и вылавливали всяческих подозрительньх типов, в которых никогда не ощущалось недостатка при Капенских воротах.Отсюда лежал путь вдоль западного побережья через Террацину, Неаполь, Капую, до самых южных точек Италии — Регия и Бриндизия.По виа Аппия — царице римских дорог — нескончаемым потоком двигались те, кто решил отдохнуть в своих загородных поместьях, виллах и домиках в Кампании, Кумах или Байях — модных морских курортах, а также те, кто выбирался в более длительную поездку — деловую или туристическую — в Иллирию, Грецию, Сирию или Египет. Но немало среди выезжавших через Капенские ворота было и таких, которые стремились именно в Ариций.То были паломники, жаждавшие поклониться великой Богине Диане, чей храм — один из самых знаменитых и популярных в то время в мире — находился в этом скромном городке в шестнадцати милях от Рима.Римская Диана, чьим прообразом являлась греческая Артемида, была родной сестрой Аполлона. Удивительно красивая, она, тем не менее, решила навсегда остаться девственницей и не позволяла мужчинам хотя бы взглянуть на себя.Когда самоуверенный охотник Актеон однажды дерзнул, затаившись в кустах, полюбоваться прекрасным телом Богини, которая купалась в озере, разгневанная Артемида тут же превратила его в оленя, и беднягу разорвали собственные псы, приняв за животное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150