Скажи еще, что мы внимательно и с интересом слушаем рассказ почтенного Квириния. Как только он закончит, мы сообщим об этом и будем просить цезаря принять нас.Протоген еще раз поклонился; слуги расставили на столах то, что принесли, и все бесшумно выскользнули из комнаты. Дверь закрылась.— Порядки в Риме стали, как при дворе Клеопатры, — то ли с грустью, то ли просто в задумчивости сказал Квириний. — Не то было раньше, не то...Он помолчал, качая головой.— Поход Антония завершился полной неудачей, — вновь заговорил старик. — Я принимал участие в этой экспедиции и видел все своими глазами. Соратник и ученик Цезаря, талантливый полководец, Антоний, казалось, совершенно растерял все свои лучшие качества.Сначала он загнал армию в дикую глушь, но как ни старался, не смог взять столицу мидян, союзников Парфии.А потом был этот страшный переход через горы Армении. Зимой, в лютый мороз... Люди замерзали сотнями. Немногим тогда удалось вернуться в границы Империи. Мне вот повезло...А Антоний просто бросил свое войско и устремился в Сирию, где собирался встретиться с Клеопатрой. Больше ни до чего ему уже дела не было. Только эта шлюха и вино...Вот тогда несколько офицеров из его армии — и я в том числе — пришли к вождю и потребовали отказаться от египтянки и заняться делами, достойными правителя. В таком случае — сказали мы — солдаты сохранят ему верность, памятуя о прошлых победах. Но если нет...Антоний не стал нас слушать. Одно время даже казалось, что он прикажет казнить нас, но обошлось. Он просто уже совсем отупел от пьянства и плохо соображал, что делает.— Ну что ж, — крикнул он в гневе. — Можете убираться куда хотите. Такие воины мне не нужны. У меня есть достаточно смелых и преданных бойцов, чтобы я не очень переживал по поводу трусливого бегства кучки предателей и дураков.Вот так он ответил нам. И мы ушли, переправились в Италию и вступили в армию Октавиана. Что ж, теперь поступки Антония могут судить только Боги, но мне все же кажется, что он тогда совершил ошибку. Ведь можно еще было...Квириний огорченно махнул рукой, на его лице было выражение горечи и обиды.— Ладно, чего уж тут сейчас говорить... В общем, Антоний вернулся в Александрию, а мы вернемся к царю Ироду.А Ирод пока разбирался со своей семьей. К тому времени — постоянно подвергаясь опасностям и постоянно живя в ожидании каких-то интриг и неприятностей — он очень изменился, стал болезненно подозрительным, недоверчивым и жестоким.«Совсем, как Тиберий, — подумал Сабин. — История повторяется, учат философы... Да, похоже, что так».— Теперь, когда царь расправился с оппозицией, — продолжал Квириний, — наибольшую опасность для него представляли — или, по крайней мере, так ему казалось — ближайшие родственники. В частности, теща Александра и ее сын, шестнадцатилетний Аристовул, брат Мартам.Ирод уже давно подозревал, что теща интригует против него — она не могла смириться с тем, что ее зятем стал безродный идумеец. Но из-за жены, которую он очень любил, царь пока не предпринимал никаких шагов. Но с Аристовулом дело обстояло иначе.Ведь именно его противники Ирода — тайные противники, ибо явных у него уже не было — решили выдвинуть на должность первосвященника, второй по значимости пост в государстве. Кто как не Аристовул — говорили они — представитель древнего рода Асмонеев, должен занять это место? Такое же пожелание высказала и Клеопатра. Антоний пока предпочитал не вникать в суть проблемы.Но Ирод-то прекрасно понимал: стань вдруг Аристовул первосвященником, и вокруг него моментально сплотятся все враги царя. И тут уж будет трудно с ними разделаться. К тому же, совершенно ясно, что они получат поддержку египтянки — та не станет перебирать в средствах, лишь бы только устранить строптивого идумейца и захватить его страну.Под давлением тещи и жрецов Ироду пришлось пообещать, что Аристовул будет назначен на должность первосвященника, как только ситуация в государстве это позволит, а пока он предложил другую кандидатуру, своего ставленника Хананела.А спустя неполный год, во время праздника Кущей, который двор отмечал в Иерихоне, случилось несчастье — Аристовул утонул.Говорили, что верный слуга Ирода подплыл к юноше, когда тот купался, и, схватив за ноги, долго держал его под водой. Но, естественно, все было подано как несчастный случай.Александра не поверила официальной версии и с удвоенной силой принялась строить свои козни. С Клеопатрой они очень сжились за это время. Под влиянием матери даже Мариам стала прохладнее относиться к мужу. Но пока Ирод терпел... Глава XVIЗолото фараонов Квириний взял свой кубок, глотнул вина. Сабин и Паулин сделали то же самое. Уже миновал полдень, но время бежало незаметно в этой прохладной комнате Палатинского дворца.— А тем временем, — вернулся к рассказу старик, — атмосфера снова начала накаляться. Октавиан и Антоний осыпали друг друга обвинениями и угрозами. Из Италии Антония обзывали пьяницей и мальчишкой, которым вертит, как хочет, вздорная египетская баба. А он раздаривает ей земли, завоеванные ценой римской крови. Антоний огрызался: дескать, Октавиан отстранил от власти Лепида, третьего триумвира, занял Сицилию и Африку, не позволяет набирать солдат для восточных легионов.Короче, война уже витала в воздухе. Никто не сомневался, что вооруженный конфликт неизбежен. А то, что он будет страшным, тоже все прекрасно понимали.Октавиан собрал большую армию в Италии и вывел в море свой флот, состоявший по преимуществу из небольших подвижных кораблей. Антоний концентрировал силы в Малой Азии и Греции, готовясь ко вторжению на Аппенины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150