Во главе процессии шествовали делегаты от сената в праздничных тогах и с жезлами из слоновой кости в руках. За ними — представители городских чиновников. Следом шел оркестр: трубачи и барабанщики громко дули и колотили в свои инструменты.Столпившиеся по обе стороны от колонны зрители с расширенными от восторга и изумления глазами взирали на бесконечные ряды открытых повозок, которые двигались за музыкантами. Повозки эти сопровождали гвардейцы из личной охраны Германика, а лежали на них всевозможные трофеи, добытые в битвах.Тут высились горы оружия, блестевшего под солнцем, деревянные изображения главных германских Богов Зея, Манна и Одина в цепях и путах, в знак того, что римские божества одержали над ними убедительную победу. Далее зеваки могли увидеть груды золота и серебра: монет, посуды, лошадиной сбруи, слитков, найденных в храмах варваров. Сверкали желтым огнем куски янтаря, переливались в лучах солнца драгоценные камни и речной жемчуг. Отливали бронзой и медью изделия германских мастеров.Продолжал поход еще один отряд музыкантов, на сей раз с флейтами у губ. А за ним жрецы Юпитера гнали стадо прекрасных белых быков, предназначенных в жертву верховному божеству. На позолоченных рогах животных висели цветные ленты и венки.За жрецами их помощники несли ритуальные топоры и ножи, золотые миски и кадильницы, а также прочую религиозную утварь.За священными быками рабы вели на цепях несколько огромных германских туров, в клетках ехали страшные бурые медведи и серые волки с длинными желтыми зубами. Все эти звери после триумфального похода будут выпущены на арену амфитеатра Статилия, где бестиарии померяются с ними силой и ловкостью.Далее, звеня кандалами, шли пленные. Был тут и соратник Хермана, бесстрашный Зигмирт, который не уберегся в последней битве с солдатами Вителлия и угодил в неволю. Рядом с ним шла жена великого вождя херусков Трунсильда, неся на руках свою маленькую дочь. За ними двигались более мелкие вожди и старейшины, ставшие добычей римлян, а потом — основная масса германских воинов. Понурив головы, тяжело переставляя ноги, брели новые рабы великого Рима. Воистину, бесконечной была эта процессия.Ну, а потом начиналось самое главное. Чинно и с достоинством промаршировали двенадцать ликторов в пурпурных одеждах; каждый держал пучок розог с воткнутым в него серебряным топором. Трубачи с медными трубами громко выводили торжественные мелодии.А за ними ехал сам триумфатор в великолепной, изукрашенной золотом и драгоценностями колеснице, запряженной четырьмя прекрасными белыми конями в блестящей сбруе.Герой дня был одет в пурпурную тунику и расшитый золотом и жемчугом плащ; в правой руке он держал лавровую ветвь, а в левой — жезл из слоновой кости с изображением золотого римского орла на коне.На челе его отливал свежей зеленью и серебром роскошный венок из греческого лавра, а лицо, кисти рук, ноги, все то, что не закрывала одежда, было по традиции выкрашено в ярко-красный цвет.Позади триумфатора в колеснице сидели его жена Агриппина, дочь знаменитого адмирала Марка Випсания Агриппы, и их пятеро детей: Друз, Нерон, Гай, которого солдаты в лагерях прозвали Калигулой, Агрипинилла и Друзилла. Мальчики были серьезны, девочки — испуганы.А рядом с Германиком стоял раб, который держал над головой победителя золотую корону, доставшуюся римлянам от покоренных этрусков. Время от времени он наклонялся к уху триумфатора и — стараясь перекрыть уличный шум — говорил ритуальную фразу, как то повелевала многовековая традиция подобных событий:— Оглянись и вспомни, что ты всего-навсего человек!Эти слова были призваны смирять чисто человеческую гордыню триумфаторов, которые вполне могли и возгордиться не в меру, видя вокруг всеобщий восторг и преклонение.Ведь боги — а все, что не делается, зависит от их воли — столь же легко могли низринуть сегодняшнего героя с высот, на которые сами его и вознесли, как и дать ему еще большую славу.Не забывай о покорности, человек!За колесницей Германика ехали верхом и на повозках его верные соратники и друзья, которые тоже приложили руку к великим победам за Реном и тоже заслужили свою долю почестей.Были тут и Публий Вителлий, и Гней Домиций Агенобарб, и Сульпиций Руф, и Цетег Лабион и многие другие, которые приехали в Рим, чтобы разделить со своим главнокомандующим его торжество.Далее ровными рядами маршировали легионеры, которые за особые заслуги были отмечены почетными Коронами или Цепями. Тут же шел и бледный от волнения молодой галл Гортерикс. Такого великолепного зрелища ему еще никогда не доводилось видеть, и офицеру казалось, что он спит и видит все это в сказочном сне.Затем, громыхая копытами по камням улиц, ехали конные отряды. Звенела сбруя на разукрашенных лентами лошадях, блестели доспехи всадников. Галльские лучники раз за разом пускали в небо стрелы без наконечников, к которым были прикреплены разноцветные ленточки.А потом двигалась масса пехоты. Оружие солдат было увито лавром и начищено до блеска. Развевались парадные гребни на шлемах. Мечи то и дело ударяли по обшитым медью щитам, создавая невообразимый шум, а в паузах горожане слышали, как молодые солдаты во всю силу легких вопят, разевая глотки:— Io Triumphe! Io Triumphe (лат.) — Да здравствует триумф!

— Слава Германику!— Победа! Победа!— Ура цезарю!— Io Triumphe!А ветераны, пользуясь давней привилегией, которая им представлялась в день триумфа их полководца, пели всякие шутливые песенки, а нередко и сочиняли анекдоты и смешные истории про своего победоносного главнокомандующего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150