Трибун отчаянно дернулся, пытаясь дотянуться до меча, но почувствовал себя так, словно на него навесили пару талантов цепей.— Стой спокойно, — сказал негромкий голос ему в ухо.Перед глазами Сабина тускло блеснул металл.Он был реалистом и не пытался сопротивляться. Сзади и с боков застучали шаги, подходили еще люди.Спереди к Сабину приблизился закутанный в плащ человек и несколько секунд пристально разглядывал его.— Это он? — спросил наконец мужчина, адресуясь куда-то в темноту.— Он, он самый, господин, — ответил возбужденный голос шкипера Никомеда, — Изменник, да проклянут его боги...— Тихо! — отрезал человек в плаще. — Говорить будешь, когда я спрошу.Затем он вновь посмотрел на Сабина.— Как тебя зовут? — спросил он. — И кто ты такой?Сабин мысленно усмехнулся, вспомнив, как недавно он сам задавал подобные вопросы выловленному из воды пирату. Хотя, собственно, было ему совсем не до смеха.— Зовут меня Гай Валерий Сабин, — ответил он с расстановкой. — Я — трибун Первого Италийского легиона. Теперь в отставке. А кто такие вы и по какому праву...— Узнаешь, узнаешь, — нетерпеливо махнул рукой мужчина. — В свое время. Я обещаю. Теперь скажи мне, действительно ли ты собирался сейчас плыть на Планацию?— Да, собирался, — ответил Сабин после паузы.Отрицать это было бы бессмысленно — наверняка подлый Никомед продал его со всеми потрохами.Сабин уже заметил, что за руки его держали преторианцы с орлами на панцирях, и понял, что им заинтересовались городские власти. Ну да, ясно — он же хотел встретиться со ссыльным членом цезарской семьи. Это наверняка должно было всполошить местного претора и его службу безопасности.— Зачем ты собирался ехать на остров? — продолжал спрашивать человек в плаще.— Это мое дело, — дерзко ответил Сабин, размышляя, отрубят ли ему голову, или тоже сошлют куда-то в глушь.— Нет, не твое, — покачал головой мужчина. — Или у тебя есть пропуск, подписанный цезарем?Пропуска у Сабина, конечно же, не было, поэтому он просто промолчал. Предъявлять письмо Германика, естественно, не хотелось.— Вижу, ты не очень склонен отвечать на вопросы, — с укором заметил мужчина в плаще. — Этим ты только осложняешь свое положение.— Да он вообще странный тип, — снова встрял Никомед. — Вот, взял и отпустил пирата, которого мы выловили из моря.— Если ты не закроешь рот, — холодно сказал мужчина, — я отправлю тебя в тюрьму за соучастие.Грек обиженно хрюкнул и замолк.— Ну, так как? — снова обратился к Сабину незнакомец. — Ты же прекрасно понимаешь, что тебе грозит обвинение в государственной измене. Но у тебя есть возможность смягчить свою участь. Будешь отвечать на мои вопросы?Сабин тяжело вздохнул. Все, что начинается шестнадцатого июля, просто не может закончиться благополучно. У него оставался только один шанс. И трибун решил его использовать. А что еще было делать?— На твои — не буду, — жестко ответил он. — Отчет в своих действиях я могу дать только цезарю. И — как римский гражданин — имею на это право.— Да, уж права-то вы свои знаете, — заметил мужчина. — Но почему ты уверен, что цезарь захочет разговаривать с тобой, государственным преступником?— Захочет, — упрямо сказал Сабин, чувствуя себя так, словно сам таскает дрова на свой погребальный костер. — У меня есть, что ему сообщить.На пристани внезапно послышался какой-то шум, крики, ругательства; через минуту двое преторианцев втащили на палубу упирающегося Корникса. Следом шел центурион.— Этот парень хотел смыться, — доложил он и протянул руку к мужчине в плаще. — Вот что мы нашли у него в мешке.Тот принял от центуриона восковые таблички, письмо Германика, адресованное Агриппе Постуму.— Ага, — сказал мужчина глубокомысленно. — Еще лучше. Что это такое? — вновь обратился он к Сабину.— Письмо, — глупо ответил тот.— Вижу. Кому?Трибун вздохнул и опустил глаза. Вот теперь ему конец. И бедняга Корникс сложит свою голову. А он ведь предупреждал...Не дождавшись ответа, мужчина в плаще повертел таблички в руках.— Да, — сказал он задумчиво. — Дело серьезнее, чем я думал. Последний раз спрашиваю — ты будешь отвечать на вопросы?— Тебе — нет, — отрезал Сабин.А что ему было терять?— Ну, ладно, — вздохнул мужчина. — Как хочешь.Он повернулся и двинулся в каюту капитана, бросив через плечо преторианцам:— Давайте его сюда.Солдаты не очень вежливо подтолкнули Сабина, тот сделал несколько шагов и почти уперся лицом в деревянную дверь.— Останьтесь здесь, — приказал мужчина в плаще и шагнул в комнату, тут же отступив в сторону, чтобы дать дорогу Сабину.Гвардейцы в последний раз подтолкнули трибуна и замерли у косяка.Тот вошел в каюту, щуря глаза от яркого света факела в подставке на стене.Он не сразу заметил, что в помещении находился еще один человек, сидевший за столом капитана. Его голову покрывал капюшон шерстяного плаща.Дверь за Сабином захлопнулась. Мужчина, который только что допрашивал его, отошел к стене и стал там, скрестив руки на груди. Сидевший за столом пошевелился.Сабин молча смотрел на него, гадая, что же еще задумали коварные боги.Человек медленно откинул с головы капюшон.Это был худощавый, среднего роста мужчина; длинные седые волосы спускались ему на самые плечи, тонкие ноздри чуть раздувались, а усталые старческие глаза не мигая смотрели на трибуна.Сабин сразу узнал его.То был цезарь Август. Глава XIКорнелия — Ну, — сказал сенатор и консуляр Гней Сентий Сатурнин, поднимаясь на ноги. — Что-то мы заговорились с тобой. Пора бы и немного отдохнуть.Луций Либон тоже вскочил со скамьи.— Сиди, сиди, сынок.Сенатор ласково похлопал его по плечу.— Побудь тут еще немного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158