Этим делу не поможешь. Лучше пошли-ка лестницу моему брату». Византийский святой, наверное, такого не сказал бы, но она все равно сделала все, как он велел.– И она была права, – промолвил Харальд. – Святые знают, что делают, и сомневаться в этом – грех. Особенно если дело касается северных святых. Говорят они напрямки, безо всяких там словесных хитростей, но умеют сделать так, чтобы все исполнилось как должно.– Этому нам стоит у них поучиться, брат, – мрачно проговорил Ульв. – Кстати, пора уже заняться делом. ПОЛОТА-СВАРВ Трое викингов мчались прочь от башни подобно быстроногим волкам. Они забыли о голоде и усталости. Теперь их обуревали иные чувства. Несясь по узким объятым предрассветными сумерками улочкам Константинополя, Харальд повторял про себя: «Олав, брат, доберусь до Новгорода – сто свечей тебе поставлю!».Ульв вдруг остановился посреди улицы, поглядел на только что взошедшее солнце, и пропел, раскинув руки:
В овраге – баран,В хлеву – телок,В руке – клинок!
Халльдор крикнул ему, обернувшись на бегу:– Поспешай, исландец. Поэзией потом займешься.Так добежали они до Виа Долороза, где узкие, мощеные булыжником улочки сменялись широкими проспектами. Викинги без колебаний вступили в эту часть города, поскольку в такой час народа на улицах бывало немного. Их видели только шедшие к гавани с сетями за спиной рыбаки, да и те никакого интереса не выказали, только пожали плечами: варяги только и делают, что чудят, а если жизнь дорога, в их дела лучше не вмешиваться.Вот уже и дворец. Восходящее солнце золотит белокаменные стены, ставни все закрыты, полосатые тенты собраны.– Осторожно, братья, – сказал Харальд, – давайте пробираться вот за этими лаврами. Сегодня караул несут булгары.Они благополучно добрались до расположенного позади дворца проулка, который вел к варяжской казарме. Когда же трое друзей проходили мимо зарешеченного расположенного возле самой земли оконца, то услышали гомон множества голосов, посреди которого то и дело слышались крики ярости.– Наши-то как рано поднялись, – с мрачной улыбкой заметил Ульв. – Видать, отчего-то им не спится.Стоявший на страже у дверей долговязый юнец из Лунда Город в Швеции.

, чуть не упал, увидев их.– Один! Мы уж думали, вам конец, – пробормотал он. – Хотели вот отомстить за вас.Ульв пихнул его так, что он даже топор выронил.– Уж больно вы, северяне, неторопливы. Пока от вас дождешься помощи, десять раз пойдешь на корм воронам.Харальда рядом с ним уже не было. Он стоял посреди длинной тускло освещенной залы, а вокруг теснились соратники-варяги: каждому было охота хлопнуть командира по спине или пожать его здоровенную ручищу. Шум стоял такой, что никто не слышал собственного голоса. Эйстейн взобрался на пустую пивную бочку, и проорал что было сил:– Тихо, парни. Наши вернулись, так что нечего болтать. Пусть Харальд скажет. Ему есть что сказать.– Други, я давно собираюсь убраться отсюда восвояси, – проговорил еще не отдышавшийся после долгого бега Харальд. – Уж больно здесь жарко, вконец можно облениться. Давайте распрощаемся с Миклагардом и отправимся на Русь.Он обвел глазами размахивающих руками и орущих во все горло варягов. В чулане были восемьдесят лучших в варяжской гвардии воинов, и большинство из них были вооружены.– Слушай, брат, у меня при аресте отобрали оружие и доспехи, – крикнул он Эйстейну. – Тут есть лишний топор и кольчуга?Эйстейн спрыгнул с бочки, протиснулся сквозь толпу и вскоре вернулся со свертком в руках.– Вот твои вещи, Харальд. Кто-то прошлой ночью бросил их нам через дверь и убежал. Вот тогда-то мы и решили, что тебя нет в живых.– Молодцы вы! – проговорил Харальд, натягивая на себя бахтерец. – Целую ночь судили-рядили, да так ни на что и не решились!– Ты же знаешь, без тебя мы что стадо без пастуха, – покачал головой Эйстейн. – Но теперь ты с нами, и мы на все готовы.Отвлекшись на минуту от застежек, Харальд громко возгласил:– Ну что же, волчата, первым делом возьмите причитающееся вам во дворце, а я покуда улажу кое-какие свои дела.– Харальд, это не по закону, – заявил с каменным лицом Халльдор. – Варягам дозволяется разграбить дворец только в день, когда умрет базилевс. Это же вековая традиция.По его лицу скользнула странная улыбка.Харальд устремил на него холодный взор. Чуть помедлил с ответом, потом проговорил:– Все будет по закону. Займитесь грабежом, «полота-сварвом», а об остальном я сам позабочусь.Он повернулся и первым вышел из погреба. Варяги гурьбой устремились за ним, задевая на ходу украшавшие коридоры драпировки.– Я уж давно положил глаз на одну икону, – заявил на бегу Ульв. – Такая в золотом окладе с синими и красными камушками.– В часовне есть одна чаша с рубинами по верхнему краю, – отозвался Халльдор, – я все глядел на нее во время мессы. Если ее продать, то денег хватит на усадьбу в Сандгилле и три парусных лодки в придачу, чтобы промыслить рыбы в неурожайный год.Выяснилось, что чуть ли не каждый из варягов уже присмотрел себе какую-нибудь вещицу.– Послушай, Харальд, у этого Константина Мономаха был золотой посох. Человеку моих лет надо думать о будущем. Если увидишь где тот посох, принеси его мне, будь другом, – сказал Эйстейн.Харальд молча кивнул.Немногие попадавшиеся варягам на пути камерарии в высоких диадемах молча отступали в сторону, давая дорогу воинам. Никто из них и не подумал поднять тревогу: это было не их ума дело.Вот и центральный внутренний дворик дворца с украшенным бронзовыми фигурами львов, окруженный пальмами фонтаном.Когда варяги приблизились к большой часовне, Харальд знаком приказал им остановиться и скомандовал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59