Там, впереди, — преемник древней цивилизации город Митни-Хапи с гробницей Серафиса, в которой погребены бесценные сокровища. Но между нами и конечной целью нашего путешествия лежала страшная, пышущая жаром бескрайная пустыня, и мы не знали даже, в каком месте лучше всего начать переход через нее. При малейшей оплошности с нашей стороны она грозила похоронить нас в своих беспредельных просторах. Оружие и прочее имущество, необходимое в пути, нам предстояло нести на себе. Тщетно искали мы в записных книжках Шивнатха упоминания хотя бы об одном источнике воды в пустыне: в ней не было не только колодца или оазиса, но даже небольшого клочка земли, покрытого растительностью. И чем больше думали мы о предстоящем путешествии, тем оно казалось нам тяжелее и страшнее.Самым твердым и стойким среди нас был капитан Дхирендра, и мы ждали его распоряжений. Первые две недели, что мы провели у Игольной горы, капитан тщательно обдумывал план перехода через пустыню.Наши носильщики, арабы и суданцы, наотрез отказались идти дальше. Они наслушались в деревне Нивак всевозможных россказней и теперь, страшась этих мест, потребовали, чтобы мы немедленно отпустили их назад. Дхирендра заверил их, что мы пойдем через пустыню одни, и попросил, прежде чем расстаться с нами, оказать нам последнюю помощь, после чего они могут взять лодку и с чистой совестью отправляться в обратный путь.Следующие два дня капитан охотился в соседних горах, богатых дичью, и приносил каждый вечер по нескольку тушек карликовых антилоп. Сняв с них шкуры, он сушил их и шил из них небольшие кожаные мешки-бурдюки. Я очень удивился, увидев, как Дхирендра ловко орудует иглой.Мы наполнили водой из реки шесть бурдюков, и Дхирендра, Дхандас и четыре суданца, взяв их с собой, пошли по направлению к пустыне.Они не возвращались три дня, и мы с Чаном все это время просидели в лагере. Я вел дневник и продолжал изучать иглу. Я увидел на ней много важных деталей, которые сразу же занес в путевые записки. Чан же только и делал, что спал, лежа на берегу реки, широко раскинув ноги и сложив на животе руки, как будто считал, что мы находимся в полной безопасности, в отношении чего я придерживался иного мнения.На четвертый день ушедшая в пустыню группа вернулась назад. Капитан Дхирендра остался очень доволен результатом этого похода. Дойдя до пустыни, они зарыли у подножия последней горы один из мешков с водой и, выпив воду из второго мешка, провели здесь первую ночь. На следующее утро, едва лишь забрезжил рассвет, они двинулись в глубь пустыни с оставшимися четырьмя бурдюками воды. Дхирендра не выпускал из рук компаса, чтобы не сбиться с пути. В полдень они положили на землю третий бурдюк и насыпали над ним холм из песка, чтобы впоследствии можно было без особого труда найти это место. Пройдя отсюда довольно значительное расстояние, они поздно ночью зарыли в песок еще один бурдюк воды и, выпив воду из пятого, двинулись в обратный путь, неся с собой последний, шестой бурдюк, которого хватило ненадолго. Изнемогая от жажды, они наконец добрались до нашей стоянки и, опустившись на землю, с жадностью стали пить воду прямо из реки.Второй поход капитана Дхирендры оказался еще тяжелее первого. На этот раз их не было четыре дня. Выйдя из лагеря рано утром и двигаясь значительно быстрее, чем в прошлый раз, они к вечеру того же дня достигли горы, у подножия которой был зарыт первый бурдюк с водой. Не задерживаясь ни на минуту и не тратя времени на отдых, отряд Дхирендры прошел мимо и в восемь утра дошел до места, где был зарыт другой бурдюк с водой. Таким образом, несмотря на страшный зной, они шли беспрерывно в течение двадцати шести часов, не взяв в рот ни капли воды, и только здесь. наконец развязали один из бурдюков и, выпив всю воду, в изнеможении упали вниз лицом на горячий песок, не обращая внимания на палящие лучи солнца.Дхирендра и Дхандас стали черными от загара. Им, как и суданцам, принявшим участие в этом походе, тяжело приходилось в такую жару.Вечером они двинулись дальше, но, сбившись с пути, дошли до места, где был зарыт третий бурдюк, лишь спустя много времени после восхода солнца.Их мучила жажда, и они, не выдержав, выпили воду из двух бурдюков. Когда снова надо было выступать в путь, суданцы отказались идти дальше, и тогда капитан Дхирендра, взяв с собой бурдюк воды, пошел один. Глубокой ночью он зарыл его в песок и к восьми часам утра вернулся к остальной группе. Теперь предстоял обратный путь. Чтобы не терять понапрасну время, они сразу же, не дожидаясь вечера, когда жара несколько спадает, пошли назад по своим следам. На дорогу у них оставалось только два бурдюка воды. Один они выпили в пустыне, в том месте, где лежал второй бурдюк с водой, а другой — у подножия горы, откуда они начали свой поход по пустыне. По возвращении в лагерь они представляли собой страшное зрелище: почерневшие лица, распухшие губы, запавшие глаза — ну прямо выходцы с того света!На следующий день носильщики потребовали у капитана Дхирендры расчет. Мы заплатили за все сполна и, освободив одну лодку, отдали ее им, и наши верные помощники, радостные и счастливые, отправились домой. Быстрое течение подхватило лодку и понесло ее к далеким отсюда, но близким их сердцу берегам Нила. Глава Х. В СТРАНЕ ПЕСКОВ Я с ужасом думал о нашем положении. Мы находились в Центральной Африке, в тысячах километров от цивилизованного мира, и, если бы с нами что-нибудь случилось, никто не пришел бы к нам на помощь — в случае надобности мы бы даже не смогли дать знать о себе. Как часто по ночам, подолгу не засыпая в этом безлюдном месте, думал я о том, что ожидает нас впереди, хотя знал, что ни Дхандас, ни Дхирендра с Чаном ни на мгновение не позволяют себе предаваться мрачным мыслям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54