Каммамури не мог сдержать невольной дрожи, пробежавшей по всему телу: да, оно было ужасно, это чудовище. Но все же это было не что-то сверхъестественное, не исчадие ада, хотя, несомненно, и имело с ним сходство. Это был майас , или орангутанг, огромная человекообразная обезьяна, безраздельно господствующая в дебрях Борнео. Обезьяна, встречи с которой даяки боятся, как встречи с духом зла; обезьяна, челюсти которой обладают поистине невероятной силой, зубы способны перекусить ствол ружья, руки могут сломать, как былинку, порядочное дерево.— Но где мой пояс с патронами? — вдруг воскликнул с отчаянием Каммамури. — О, Аллах! Я помню! Их было два, да, два! Один сорвал с меня пояс, когда другой волочил меня.— Но у тебя в поясе, кажется, весь наш запас патронов? — сказал испуганно Янес. Даже ему изменило его обычное хладнокровие, и он выглядел обеспокоенным. В самом деле, оказаться безоружными, окруженными врагами в дебрях лесов Борнео». Это грозило неминуемой гибелью, и каждый отлично сознавал, что надо во что бы то ни стало отобрать заряды у похитителя. Пересчитали уцелевшие патроны — их было всего около двух дюжин. Подумали, не возвратиться ли к островку? Но от островка их отделяло больше двадцати миль. Тогда решили идти разыскивать гнездо орангутангов, которое, по всем признакам, не могло быть далеко. Действительно, гнездо найти удалось довольно легко, и, к общему удивлению, охотники увидали там не одну обезьяну, как ожидали, а две. Одна таскала пояс маратха с драгоценными зарядами.Попытались подобраться к дереву, на ветвях которого находилось гнездо майасов, но это оказалось невозможным: орангутанги осыпали подходивших огромными сучьями, кусками коры, словно градом пуль. Каждую минуту эти импровизированные снаряды могли раздробить кому-нибудь голову. Тогда, посовещавшись, Янес и Каммамури забрались на нижние ветви ближайшего к гнезду орангутангов дерева — это был могучий ветвистый дуриан — и стали выжидать, не представится ли удобный момент для того, чтобы подстрелить обезьян.— Смотри, Каммамури, — говорил Янес, — целься старательнее. Если не уложим зверя с одного выстрела, быть беде.— Да разве трудно убить его? — испуганно отозвался индус, который еще никак не мог позабыть пережитой опасности.— И да и нет! — ответил флегматично Янес.— Что они, бронированные, что ли? Или… или заколдованы? Их пуля не берет?Янес улыбнулся.— И не забронированы, и не заколдованы. Ты же видел, когда твой «дух зла» волочил тебя в кусты, моя пуля уложила его. Но дело в том, что орангутанги страшно живучи и крепки. С десятком пуль в теле они все еще дерутся, как безумные. И каждый обладает силой чуть ли не десяти человек. Да ты сам испытал…Каммамури только вздрогнул.Майасы то совершенно исчезали в своем укрытии, за ворохом натасканных ими на высоту до десяти—двенадцати метров хвороста и листьев, то показывались лишь на мгновение. Этого было недостаточно для того, чтобы иметь хоть минимальные шансы на успех.Наконец такой шанс представился: огромная обезьяна, по-видимому самец, подставила под выстрелы бок. Одновременно грянули два выстрела. И обе пули попали в цель, пронзив тело «господина леса». Но — увы! — раны не были смертельны, и обезьяна, которой овладело бешенство, с быстротой молнии стала спускаться по стволу дерева.— Берегись, Сандакан! — крикнул Янес, предупреждая оставшихся внизу товарищей об опасности. И в то же время сам соскочил на землю. Каммамури последовал за ним.Трагедия разыгралась с непостижимой быстротой: раненый орангутанг бросился на Тремаль-Наика. Пуля индуса пролетела мимо — так неуловимо быстры были движения обезьяны. Одним ударом своих рук орангутанг мог убить оказавшегося беззащитным Тремаль-Наика.Но Сандакан загородил дорогу и нанес обезьяне удар тяжелым крисом в грудь. Хлынул поток крови. Однако зверю и этого было мало: он только отпрянул в сторону, чтобы через секунду ринуться на Янеса. И тут «господина леса» ждал конец, потому что Янес, успевший перезарядить оба ствола своего карабина, выпустил почти одновременно два заряда прямо в пасть ужасного животного. Обезьяна упала мертвой, но и труп ее вызывал страх.— Держите! Держите! — раздался в это время крик Каммамури.— Что случилось? — оглянулся, заряжая снова ружье, Янес.— Самка убегает!— На здоровье! — отозвался Сандакан. — С нас достаточно и двух убитых чудовищ.— Но она… Она уносит мой пояс с патронами! — кричал маратх.В самом деле, было видно, как «подруга» убитого только что «господина леса» удирала с поразительной быстротой, таща с собой, словно какую-то драгоценность, пояс Каммамури с патронами.Ей вслед загремели выстрелы. За ней погнались. Несколько пуль, по-видимому, достигли цели, потому что тело животного окрасилось кровью. Но раны были легки и лишь незначительно замедлили ее бег. Во всяком случае, животное убегало гораздо быстрее, чем могли следовать за ним люди, и им никак не удавалось догнать его.Погоня закончилась полной неудачей: четверо разведчиков упали в изнеможении у корней огромного дерева, едва в состоянии перевести дух.— Что делать? — опять возник вопрос.— Придется вернуться к гнезду, спрятаться и ждать. Может быть, с наступлением ночи обезьяна успокоится и вернется на привычное место! — сказал Сандакан.— Хорошо. Может, вернется! — отозвался Янес. — Но кто поручится, что она принесет обратно наши патроны?— Надо надеяться. Авось, не растеряет! Ведь пояс очень крепок. И животное, как видите, скорее согласно расстаться с жизнью, чем с патронами! — подбадривал товарищей Сандакан.Правда, ничего больше не оставалось делать, и разведчики, угрюмые и опечаленные, вернулись к гнезду майасов с намерением дождаться возвращения сбежавшей самки орангутанга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52