— О, княгиня, — сказала Барбара, падая на колени, — я не угрожаю вам, но молю вас, возьмите все, что у меня есть, но спасите моего ребенка.Княгиня почувствовала что-то особенное в своей груди, доселе ей неизвестное. Приподняв рыдающую в ее ногах старуху, она прошептала:— Встаньте! Вы добрая женщина. Гербольд будет жить.Барбара радостно вскрикнула и покрыла руки княгини горячими поцелуями.— Благодарю! Благодарю! — шептала она, задыхаясь от счастья. СОКРОВИЩА МЕЖДУ тем как Барбара так горячо защищала сердечные интересы своего милого Карла Гербольда, что делал Соломон Леви? Прежде всего, он крепко запер дверь и попробовал, надежна ли цепь. Снизу время от времени слышались голоса старой еврейки и княгини Морани. Ростовщик, приятно улыбаясь и потирая руки, думал: «Разговаривают, стало быть, дело ладится, она согласна заплатить… Нет хуже, когда сразу соглашаются, подобные дела никогда не бывают прочны». Рассуждая таким образом, старый еврей взял фонарь и нажал на скрытую в камине пружину; образовалось отверстие, ведущее в длинный узкий коридор. Еврей вошел в него, несколько пригнувшись; сделав шагов десять, он остановился около стены; здесь также при помощи скрытой пружины он отворил маленькую дверь и очутился в каменном четырехугольном помещении, совершенно защищенном от действия огня и воды. Около одной из стен стоял железный сундук, полный разных драгоценностей, кругом были расставлены мешки, наполненные червонцами. При виде всего этого богатства глаза старого еврея заблестели, он засунул руку в один из мешков, начал шевелить червонцы и радостно шептал:— Все мое… эти мешки, полные червонцев, мои!.. Никто из смертных, не обладает таким колоссальным богатством!.. Если бы я захотел, я бы мог купить целую провинцию и наслаждаться всеми благами жизни. Но я не хочу; нет, не следует трогать моего кумира!Соломон перебирал червонцы, металлический звук которых наполнял его душу неизъяснимым блаженством. Отворив железный сундук, еврей еще больше воодушевился. Сундук был полон драгоценностей самых отдаленных веков от этрусских художников до Бенвенуто Челлини. Тут были и короны, усыпанные бриллиантами, и колье, и нагрудники из крупного жемчуга, и золотые цепи, и браслеты, и перстни — чего тут только не было! Казалось, сокровища многих веков были собраны в сундуке. Соломон Леви, пожирая их глазами, задыхался от восторга.Старый еврей Соломон Леви пользовался громадным доверием в Европе, достаточно было его одной подписи, чтобы получить несколько сотен тысяч скуди. В эту эпоху сосредоточение богатств в одних руках и по преимуществу в руках еврейских было делом самым обыкновенным вследствие полного отсутствия правильного обращения капиталов. Свои несметные богатства Соломон Леви разделил на две части: одна из них вращалась среди коммерческих люден Европы, другая служила для его личного пользования. Старый ростовщик ежедневно являлся в подземелье любоваться на свои сокровища, что доставляло ему неизъяснимое наслаждение. Открыв железный сундук, он упивался блеском всех этих бриллиантов, рубинов, жемчугов, когда-то служивших украшением одежды королей, принцев и владетельных князей. В описываемый нами вечер он стоял на коленях перед открытым сундуком, с восторгом созерцая лежащие в нем сокровища. Вдруг лицо его побледнело, сердце замерло в груди, он увидал на стене луч света. Значит, в подземелье кто-нибудь проник! «Но кто? Откуда? Каким образом?» — мелькнуло в голове еврея. Он только хотел встать и осмотреть подземелье, как перед ним явились, точно вышли из-под земли, двое синьоров, вооруженных с головы до ног, одетых в испанские плащи. Ростовщик замер на месте, не имея сил выговорить ни слова. Между тем один из синьоров сказал:— Здравствуйте, маэстро Соломон! Или не узнаете старых друзей?— Ламберто Малатеста! — с ужасом прошептал еврей.— К вашим услугам! Я также пришел полюбоваться вашими сокровищами, которым позавидовал бы константинопольский султан. Признаюсь, мне за всю жизнь не доводилось видеть ничего подобного! — сказал бандит, приближаясь к сундуку.Старый еврей вдруг вышел из оцепенения. Он быстро вскочил на ноги и захлопнул сундук. Его могут убить, но зато большая часть сокровищ спасена! Двадцать человек тщетно бы старались открыть железный сундук, если бы им не был известен секрет.— Откуда вы вошли? — задыхаясь, прошептал Соломон.— Мы все путешествовали по подземелью, указанному мне вот этим приятелем, — отвечал, смеясь, Малатеста. — Кстати, маэстро Соломон, прошу извинить, я вам не представил моего лучшего друга Альфонса Пикколомини, герцога Монтемарчиано.Последний снял маску и обнажил свое страшное лицо. Еврей с ужасом невольно отступил перед этим человеком, имя которого было грозой для всего Рима. Малатеста продолжал:— Предки моего приятеля когда-то имели на этом месте замок, там наверху есть небольшое отверстие, через которое мы проникли. После нашего визита вы, конечно, замуруете это отверстие, хотя, сказать откровенно, это будет немножко поздно.— Что же вы от меня хотите? — спросил дрожащим голосом еврей.— О, вы это сейчас увидите, любезный маэстро Соломон, — отвечал Малатеста. — В эту минуту мы изображаем собой жандармов его святейшества.— Вам, маэстро Соломон, конечно, хорошо известно, — прервал своего приятеля Пикколомини, — что его святейшество строго запрещает скрывать капиталы и не пускать их в обращение.— Что касается мешков с золотом, — заметил Малатеста, — мы можем их оставить маэстро Соломону.— Ты с ума сошел, Ламберто! — прошептал герцог Монтемарчиано на ухо своему другу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89