Экстаз молящейся публики при виде падающей слезы Спасителя трудно себе представить, все с воплем падали ниц и молили об отпущении им грехов. Чудо стало настолько популярным, что папа Григорий XIII был вынужден предписать кардиналу Комо проверить его. Министр его святейшества в свою очередь приказал священнику Santa Maria del Popolo произвести самое точное исследование упомянутого чуда. Лишь только священник получил министерский приказ, как к нему явился отшельник Гальдино с целым мешком блестящих цехинов. Кроме того, отшельник уверил священника, что к нему в скит, раз пришел синьор, усомнившийся в чуде, и тотчас же был убит небесным огнем. Священник тем более убедился в справедливости речей Гальдино, что последний, кроме преподнесенных ему червонцев, угостил его прекрасным обедом и презентовал целый ящик старого токайского вина, полученного им от одной венгерской синьоры, которая лично имела случай убедиться в чуде. Таким образом, чудо, совершавшееся в капелле скита Гальдино, после донесения священника государственному секретарю святого престола, было официально утверждено.Между тем папа Григорий умер, ему наследовал Сикст V. Началась беспощадная ломка старых порядков; все негодяи притихли, а честные подняли головы. В первое же воскресенье по восшествии на престол нового папы отшельник Гальдино явился к Сиксту V и просил его санкционировать чудо, совершавшееся в скиту, но его святейшество наотрез отказал Гальдино. Тем не менее, последний распустил слух, что из полученного им откровения свыше он узнал о чуде, которое должно совершиться. Не далее как через два дня двое людей сидели в садике скита, дружески беседовали, потягивая из стаканов живительную влагу, и на практике убеждались в справедливости писания, что Vinum laetificat cor homini (вино веселит сердце человеческое). Один из них был знаменитый изобретатель чуда, отшельник Гальдино, а другой — бандит в одежде крестьянина.— Так как же, Гальдино, ты надеешься на успех? — спрашивал мнимый крестьянин. — А мне кажется, этого старого воина Массими не подденешь на такую грубую шутку.— Грубую шутку! Пойми, дурачина ты этакий, — вскричал отшельник, — что на эту, как ты называешь, грубую шутку попалось множество прелатов и важных синьоров.— Попались ! Это другое дело, — сказал, улыбаясь, бандит.— Ну, да, поверили, не все ли равно?Двое собеседников обменялись дружескими улыбками, которые, без всякого сомнения, привели в восторг их покровителя — дьявола.— Значит, маркиз Массими обещал приехать в твой скит? — спросил бандит.— Положительно утверждать не могу, потому что в дом маркиза вошла красавица барышня, дочь повара, и уже сделалась маркизой, теперь уже не дон Плачидо командует в доме.— Но все же приедет или не приедет?— Я полагаю, что приедет, и предвидится недурной заработок. Кроме золота, бриллиантов и драгоценных камней старый маркиз еще отвалит тебе солидную сумму, за красавицу супругу, если ты сумеешь ее заполучить в свои руки. Об этом не будем говорить. В плен жену маркиза можно было бы взять при другом папе, а не при Сиксте, теперь с такими делами надо поступать поосторожнее, а то живо вздернут; ну да шкатулка с драгоценностями тоже имеет некоторый интерес. Но только смотри, Гальдино, не надуй, — прибавил бандит.— А разве я тебя когда-нибудь обманывал, неблагодарный? Припомни последнее дело. Кроме денег к тебе попала в руки еще красавица Флорентина.— Флорентина была действительно прехорошенькая, с этим нельзя не согласиться, — отвечал, осклабившись, бандит. — Одно жаль: она ужасно сопротивлялась, так что я принужден был… Но не будем говорить об этом, — прибавил бандит. — А помнишь богемского прелата, который совершенно неожиданно переменил дорогу. Я его ждал под мостом Milvio, а между тем он…— Без всякого сомнения, его предупредили, — отвечал Гальдино.— Но кто?— А я почему знаю?— Уж не ты ли, Гальдино, предупредил его, предварительно сорвав с него добрую сумму денег?— Ты сумасшедший, Скампафорне, — вскричал отшельник. — Как же я мог бы его предупредить? Это значило бы открыть ему мои сношения с тобой, что, конечно, не могло способствовать моей духовной карьере, как ты думаешь?Бандит засмеялся и сказал:— Ты, может быть, рассчитываешь быть епископом или кардиналом?— Почему же нет, если простой пастух сделался папой?— Значит дело решено? — сказал бандит, вставая.— Да, да, решено с тем, чтобы синьора была моя, — вскричал отшельник.— Ладно, красавица будет твоя, что же касается шкатулки, то, по обыкновению, поделимся по-товарищески.— Но только смотри не надуй, я буду знать все, что положено в шкатулку до последнего сантима.Бандит покраснел от злобы.— Будь осторожен в словах, поп! — вскричал он. — Я бандит, но бандит честный, и если ты осмеливаешься усомниться в моей честности…— Ну, ну, полно, я пошутил; я хорошо знаю, что ты не в состоянии обсчитать приятеля, — поспешил сказать Гальдино.— То-то же, смотри, впредь не позволяй себе таких глупых шуток. Кстати, что я должен сделать со стариком?— Да что хочешь, хоть в Тибр его брось, — отвечал Гальдино. — Ну, а теперь прощай, — прибавил он, — иду приготовлять чудо.Друзья расстались.Отшельник поспешил в капеллу, где занялся приготовлением к чуду, и вовремя: богомольцы начали прибывать целыми толпами. Около десяти часов вся окружность капеллы была уже полна народом. Так как капелла была маленькая, то Гальдино распорядился впустить сначала только избранную публику, остальной вручил билеты с номерами, конечно, за известную плату. Первыми вошли римские аристократы и аристократки, богато разодетые, остальные ожидали своей очереди в саду около капеллы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89