Во время службы на «Эоле» Марриэт спас жизнь, в этом случае юнги, таким же образом: прыгнув через борт. Но особенно замечательный подвиг он совершил, плавая на том же судне, когда оно испытало ужасный шторм у берегов Малабарского мыса, 30 сентября 1811 года. Марриэт выказал прямо редкую отвагу, участвуя в спасении корабля, который не погиб, благодаря именно тому поступку, на какой он решился. Ураган был редкий: «он налетел с неожиданной и ужасной силой, удивившей самых старых и опытных моряков между нами, — говорит Марриэт; — произведенный им шум и опустошения были невероятны… На „Эоле“ его бизань-мачта и фор— и грот-стеньги были сломлены страшными порывами ветра и повалены за борт. Шум ветра был так силен, что никто не слышал падения мачты, и узнали об этом только увидя стержень ее, переломленный пополам, подобно моркови». Фрегат накренился и лежал на боку. Вода залила нижние части корабля. «Казалось, все судно хочет опрокинуться в яростные пучины, — говорит далее автор „Франка Мильдмея“, — между тем, как огромные массы воды, вздымаемые силой ветра, переливались через него и заливали палубы; к несчастью, мы не имели времени закупорить люки, и прежде чем исполнили это, нижняя палуба была уже до половины залита водой; нельзя было слышать ничьего голоса, и никакие приказания не отдавались; вся дисциплина прекратилась; все сделались равны между собой; капитан и гальюнщик ухватились за одну и ту же веревку для спасения». Фор и грот мачты еще стояли; наверху их нависли там и сям обломки их вооружения, которые тянули судно на сторону. «Освободиться от этой огромной тяжести могли только желать, — продолжает Марриэт, но не ожидать. Эта тяжесть могла к конце концов под напором ветра повалить мачту и она раздробила бы тогда собою борт фрегата. Необходимо было обрубить „крушение“ (т. е. обломки рей и верхних частей мачты с их принадлежностями), но не было ни одного человека, который решился бы по предложению капитана отправиться наверх и обрубить исковерканные обломки грот-стеньги и грот-рею, висевшую стоймя вместе с обрушившимися и оставшимися на ней марса-реей и стеньгой. Это была мертвая и безумная пауза; между тем, как ураган, казалось, еще больше увеличивал свою жестокость», — так рассказывает капитан Марриэт, который, обождав несколько секунд, не вызовется ли кто-нибудь на это отважное дело, но, видя, что никто не осмеливается этого исполнить из всей лихой и бесстрашной команды фрегата, сам решился обрубить грозный балласт. — «Схвативши острый топор, я сделал знак капитану, — описывает Марриэт свой бесстрашный поступок, — что попытаюсь обрубить крушение, пусть идет за мной, кто решится. Я взял на наветренные ванты, и пять или шесть отважных матросов последовали за мной, потому что матросы редко отказываются следовать, когда видят, что офицер прокладывает им дорогу. Хлестание снастей едва не выкинуло нас за борт и впутывало нас в крушение. Мы принуждены были охватывать ванты руками и ногами; капитан, офицеры и команда смотрели на наши движения с беспокойством и не переводя дыхания от опасения за нашу жизнь и ободряли нас при каждом ударе топора. Опасность, казалось, миновала когда мы достигли марса, где имели на что ступить ногою. Мы разделили между собою работу: одни обрубали талрепы стень-вант, а я бейфуты и борг грота-реи. Сильный треск сопровождал каждый могучий удар топора, и наконец, все страшное крушение повалилось за борт на левую сторону. Судно немедленно почувствовало облегчение, выпрямилось, и мы сошли вниз среди ура, восклицаний, поздравлений и, могу сказать, слёз благодарности большей части моих сослуживцев. Работа сделалась потом легче; ветер стихал каждую минуту; обломки были постепенно совсем очищены, и мы забыли наши страхи и заботы».
За этот геройский подвиг командир судна, лорд Джемс Тауншенд, выдал Марриэту свидетельство (certificate) в котором он так говорил о его действиях: — «Он выказал столько мужества, неустрашимости и твердости, что заслуживает самой горячей похвалы».
В 1812 г. Марриэт получил производство в следующий чин, лейтенанта, и на другой год был назначен на судно «l'Espiиgle» , которым командовал капитан Дж. Тэйлор, и которое отправлялось в Вест-Индию. Служа на этом судне, Марриэт еще раз подвергал риску свою жизнь, спасая матроса Джэкоба Смолля, который упал за борт в бушующее море, но потерпел неудачу, так как по вине капитана корабля своевременно не была послана ему шлюпка на помощь. Марриэт несколько времени поддерживал утопавшего и вместе с ним начал идти ко дну. «Я и сам, — описывает он этот случай в „Мильдмее“, — ушел с ним так глубоко, что вода сделалась темна над моей головой; я ударил его коленями в плечи и, отдохнувши немного от напряжения при сопротивлении, вынырнул на поверхность воды, но совершенно ослабел и не мог плавать ни полминуты». Марриэт в этот момент находился более, чем в полутора милях от судна, когда подошла шлюпка и взяла его. Помощь была умышленно не подана вовремя. Командир брига «l'Espiиgle» был жестокий и глупый человек; одно из его неумелых приказаний стоило жизни двум матросам (второго из них пытался спасти Марриэт): «потерявши двух человек через свое безрассудное распоряжение, он хотел прибавить рассчитанную гибель третьего — говорится в „Франке Мильдмее“, — дабы избавить себя от готовившегося ему наказания», ибо Марриэт, которого «надежда спасти несчастную жертву бесчеловечия и глупости капитана» заставила броситься в море, хотя он и «чувствовал, что поступает почти как самоубийца», намеревался довести до сведения адмирала о жестоком поведении своего командира и ходатайствовать о предании его военному суду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23