Всего через два дня он воссоединится с Антинеей и останется с ней навсегда…
Клейдемос заснул, устав от долгих дней переживаний. Рядом с ним ждали доспехи царей Мессении, созданные очень давно талантливыми мастерами в великолепном дворце. Доспехи, которые лежали глубоко под землей, спрятанные в течение многих поколений в горной пещере.
Недалеко спал Критолаос, на опушке дубового леса, под простым могильном холмом. Чья то заботливая рука посадила молодые деревца белого ясеня; бутоны уже набухли и были готовы раскрыться под дуновением мягкого теплого морского ветерка.
***
Долгий марш начался на рассвете, после сообщения часовых со сторожевых постов, что вся область спокойна. Клейдемос построил вооруженных людей по пять человек в ряд, в две колонны, одна в голове, вторая в хвосте процессии. Между ними были повозки, вьючные животные, женщины, старики и дети со всем имуществом.
Одни группы конной разведки прикрывали их продвижение вперед, другие, которые следовали на расстоянии, замыкали длинную вереницу людей и животных, готовые дать сигнал тревоги в случае нападения с тыла.
Но никаких неожиданностей не было во время всего перехода, который продолжался в течение пяти дней.
Люди гор увидели развалины Ифомы днем на пятые сутки перехода. Клейдемос приказал разбить лагерь у подножья холма, где они могли добыть воду.
В ближнем лесу было достаточно подходящей древесины. Строители и плотники сразу же, пользуясь своим инструментом, в течение нескольких дней построили хижины.
Все физически полноценные мужчины и женщины работали в несколько смен в городе, ремонтируя стены и закрывая проломы; также они покрыли крыши, очистив все улицы от обломков и мусора. Даже самые маленькие дети помогали по мере своих сил и возможностей.
Антинея и Пелиас присоединились к перемещающейся колонне, когда она проходила по их земле. Карас заставил их сесть в повозку и рассказал им обо всем, что произошло.
Клейдемос, во главе колонны, приветствовал ее взмахом руки и долгим взглядом, но не оставил свою позицию. Еще будет время, чтобы побыть с ней вместе и поговорить. Сейчас самое главное — обеспечить безопасность всех этих людей, отведя их в надежное место до того времени, когда спартанцы решат совершить на них нападение.
Странно, но спартанцы в течение целых трех месяцев вообще не показывались. Когда первую небольшую вражескую группу конной разведки обнаружили часовые на въезде в долину, Ифома уже вернулась к нормальной жизни и стала домом для всех людей горы Тайгет.
Всего их было три тысячи восемьсот человек, из которых восемьсот человек были способны взяться за оружие.
Клейдемос тщательно и терпеливо обучал их всем видам боя, которыми владел сам, изучив их в течение долголетней службы Спарте.
Однажды ночью при проверке стен вместе с Карасом, он остановился на башне, чтобы взглянуть сверху на долину, залитую лунным светом.
— О чем ты думаешь? — спросил Карас.
— О том, когда мы увидим спартанскую армию, направляющуюся на нас.
— Возможно, и не увидим, — отвечал Карас. — Возможно, они оставят нас в покое.
— Нет, — сказал Клейдемос, качая головой. — Ты и я, мы оба отлично знаем, что они не смогут вынести независимый и враждебный, город на расстоянии пятидневного пути от своих ворот. Я надеюсь только на то, что эфоры рассмотрят возможность перемирия. Мы можем признать их формальный суверенитет над этой землей в обмен на мир. Мы ничего не знаем о том, что происходит в долине Еврота, но я не питаю никаких ложных иллюзий.
— Город не может умереть, — сказал Карас после длительного молчания. — Я уже слышал, как старики рассказывают детям историю о великом исходе с горы Тайгет, историю о Талосе-волке. Она будет передаваться из уст в уста как часть нашей истории, как деяния древних царей.
— Я понимаю, о чем ты говоришь, — ответил Клейдемос. — Я остановил свой выбор на том, чтобы привести людей сюда, конечно с твоей помощью, потому что я верил, что это — единственно возможный путь к безопасности и свободе. Но сейчас я боюсь.
— Мессеняне уже приняли нас; с их стороны нет никакой враждебности. Старейшины ближних городов и поселков рассказывали нам, что они считают нас своими родственниками, потомками одних и тех же отцов.
— Это правда. Это может принести нам большую пользу в случае нападения со стороны спартанцев, хотя я и не считаю, что они могут зайти так далеко, чтобы взяться за оружие. Но совершенно бесполезно стараться предсказать будущее. Мы должны готовиться к самому худшему. Если судьба будет благоприятствовать нам, то это еще и лучше. Даже просто наблюдать, как город поднимается из руин, уже великолепно. Мечта Критолаоса! Если бы только он мог видеть это.
— Критолаос был Хранителем Меча, — сказал Карас. — Его душа всегда будет вместе с его народом.
— Все это кажется невероятным. Все происходит, словно во сне. Найти снова тебя, Антинею, мою мать… и этот народ, готовый сражаться после столь долгого ожидания…
— Мы всегда были готовы сражаться, — сказал Карас. — Когда греки победили при Платеях, в ту самую ночь многие из наших мужчин награбили несметное количество ценностей в персидском лагере и хорошо спрятали их. Обычно на эти деньги покупали оружие для наших воинов. Оружие, которым они будут защищать свою свободу, даже если это и будет стоить им жизни. Эти люди никогда не вернуться к такому состоянию, чтобы вновь стать рабами. Запомни это: никогда. Они лучше умрут. Все до единого.
Этой ночью Клейдемос лежал рядом с Антинеей и крепко обнимал ее.
— Мой отец умирает, — сказала Антинея спокойно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118