– Передай и ему сердечный привет. Об Айваре ничего нового не узнала?
– Нет, ничего нового, родной, – Ильза тяжело вздохнула и потупила глаза, чувствуя себя виноватой перед братом. – Все, к кому я обращалась по этому делу, говорят, что мы ничего не добьемся. Таков закон. Мы потеряли всякие права на Айвара, и он потерян для нас навсегда. Что нам теперь делать?
– Ты ничего не добьешься, – ответил Ян. – Может, когда-нибудь… я сам… когда выйду из тюрьмы. Я подумаю об этом, поговорю с товарищами. Если придумаем что-нибудь дельное, я сообщу тебе.
Они заговорили о другом: об Ильзе, ее работе, об Артуре, о разных повседневных делах. За спиною Яна стоял тюремщик и с усмешкой вслушивался в их разговор.
– Ты очень часто на свидания не приезжай, – сказал Ян напоследок. – Это тебе слишком трудно.
– Буду навещать тебя два раза в месяц, – ответила Ильза. – Мне это совсем не трудно, и лучше ты не отговаривай.
Они не спускали глаз друг с друга. Страдальческое выражение не сходило с лица Ильзы. Ян был, как всегда, спокоен и невозмутим, его фигура, голос, каждое движение выражали уверенность и силу. Ильза думала, что увидит надломленного пережитым, подавленного человека, но в нем не было ничего такого, разве только лицо стало бледнее, больше впали щеки да появилось несколько глубоких морщин в уголках рта и резче стало очертание подбородка.
– Кончать! Время свидания истекло! – прервал их разговор резкий окрик надзирателя.
Ян приветственно махнул рукой, улыбнулся и, уходя, поднял кулак над головой – то был привет борцов. Ильза даже не сообразила, как ему ответить. Стуча деревянными котами, заключенные вышли из помещения.
Вечером в общей камере ждали обыска. Надзиратель после обеда беспрерывно вертелся у дверей и исподтишка наблюдал, но заключенные спокойно беседовали; ничто не показывало, с каким нетерпением ждут они вечера, когда обычно читались тайно полученные записки.
Написанную на тонкой папиросной бумаге записочку обычно складывали между листами книги. Читающий садился за стол, раскрывал книгу и, стараясь сохранить обычное выражение лица, прочитывал нелегальную весть из внешнего мира или из другого тюремного корпуса, – в своем корпусе заключенные разговаривали перестукиванием. Но каким бы спокойным ни казался читающий, внутренне он был напряжен до предела, готовый в любой момент скомкать папиросную бумажку и проглотить ее.
Сегодня шестерым товарищам по камере прислали «пудинги» и четверо получили свидание. Тюремная администрация была уверена, что в одной из передач должно находиться тайное письмо. Во время ужина его, конечно, нашли и сейчас при первой возможности попытаются прочесть.
После ужина, состоявшего из нескольких картофелин и куска гнилой селедки, Ян Лидум сел за стол и стал читать.
Внезапно растворилась дверь, и в камеру ворвались дежурный надзиратель и старший по этажу. Старший одним прыжком подскочил к столу и выхватил из рук Яна Лидума книгу, а коридорный надзиратель наблюдал за каждым движением заключенного.
Не найдя в книге того, что искал, старший надзиратель приказал Яну раскрыть рог, осмотрел зубы, пошарил пальцем под языком, нажал даже на гортань. Не успокоившись, он велел Яну раздеться догола и тщательно осмотрел тело, прощупал каждый шов одежды, а после долго рылся в принесенных продуктах.
– Скажите добром, куда спрятали письмо! – кричал он. – Все равно найду. Вам ведь меня, старого воробья, не провести.
– Никто не собирается это делать… – ответил Ян.
– Молчать, образина! – неистово закричал старший надзиратель и поднес к лицу Яна кулак. – В два счета фонарь поставлю. Зубы выбью, тогда посмотрим, чем будешь кости грызть!
Наконец он ушел, метнув злой взгляд на заключенных.
– Я вам еще покажу!
Коридорный надзиратель последовал за ним, в свою очередь погрозив кулаком.
А через четверть часа все обитатели общей камеры уже знали содержание конспиративной записки, все-таки дошедшей по назначению. Товарищи из соседнего корпуса сообщали о провокаторе, засланном вчера к ним. Надо было сейчас же выяснить, в какой камере он находится. Вечером, когда после поверки заперли коридор и унесли ключи, началось перестукивание. Из камеры в камеру, из этажа в этаж передавалась предостерегающая весть. А наутро какой-то побледневший тип просил надзирателя перевести его в другое место, потому что оставаться здесь он больше не может. Ни один этаж, ни одна камера его не принимали, и тюремной администрации осталось только поместить иуду в одну из «звериных клеток», которые занимали целый этаж в одном из корпусов. Только там он не ощущал гнева заключенных и на некоторое время был избавлен от справедливого возмездия.
Всю ночь после свидания с Ильзой Ян не мог уснуть. Мозг его, как раскаленные угли, жгли тяжелые думы о смерти Ольги, о судьбе Айвара, находившегося теперь во власти неизвестных, возможно черствых, бессердечных людей.
3
Прачечная, в которой трудилась Ильза Лидум, находилась недалеко от центра уездного города, в полуподвальном этаже старого кирпичного дома. Первый год Ильза проработала сборщицей белья: с объемистой корзиной и мешком ходила она из квартиры в квартиру, собирая грязное белье. Потом ее перевели на работу в стиральное отделение, где она проработала больше двух лет, а сейчас Ильза уже третий год гладила белье и так освоила все тонкости своей профессии, что хозяин прачечной давал ей в последнее время крахмалить и гладить самые дорогие и тонкие вещи: дамское белье с кружевами, гардины, шелковые сорочки.
Как и остальные работницы прачечной, Ильза весь день гладила стоя и, закончив вечером работу, чувствовала себя бесконечно усталой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214