– Очень уж крепко взялись за нас, – рассуждал Лидум. – Видать, здорово озлоблены. Так взъелись, что не могут уняться.
– Мне кажется, все происходит из-за меня, – как-то сказал Айвар. – Это та же рука, которая тревожила меня прошлым летом, – Пикол и компания. Пикол сидит, а его единомышленники на свободе. Они не могут простить, что не удалось заманить меня в их преступную банду. Выходит, ты страдаешь из-за меня.
– Во-первых, мы не страдальцы, а борцы, Айвар, – указал отец. – Борясь за свою честь, мы боремся за честь советского общества. Это не только наше частное дело, и мы не имеем права уставать и падать духом. А те, кто по вечерам орут из радиостудий «Би-Би-Си» и «Голос Америки» или в своей безумной ненависти заполняют полосы желтой прессы всяческой ложью по адресу Советского Союза, разве они отличаются от тех, кто сейчас беснуется вокруг нас? Отличаются только масштабом. И было бы неправильно, если бы мы просто плюнули на них и не обращали внимания на их злобные крики. Лжи всегда надо противопоставлять правду и только правдой побеждать злобную силу лжи, чтобы народам стало ясно: кто, как и зачем их обманывает.
Второе нападение врага было отбито так же, как первое. К концу зимы органы государственной безопасности раскрыли и арестовали значительную террористическую группу буржуазных националистов. После этого поток клеветы прекратился. Лидум и Айвар снова могли спокойно заняться своими делами. Айвару надо было подтянуться, чтобы к лету сдать все экзамены за второй курс.
Сразу после организации колхоза «Ленинский путь» Айвар по приглашению Анны приступил к разработке трехлетнего плана новой сельскохозяйственной артели. Он не успел еще закончить его, когда технический проект осушения Змеиного болота был готов и с ним можно было познакомить колхозников. Договорившись с Анной и Регутом, Айвар в конце зимы приехал в Пурвайскую волость и пробыл в колхозе несколько дней. Он предложил организовать из колхозников бригаду мелиораторов, во главе с новым председателем мелиоративного товарищества Алкснисом. Бригада должна была заготовить крепежный лес, плетенки из прутьев и хвороста, камни. Материалы эти начали подвозить к трассам будущих каналов, пользуясь последними днями санного пути.
6
Однажды, когда Айвар и агроном Римша еще работали над трехлетним планом «Ленинского пути», Лавиза узнала от какой-то соседки, что одну из главных отводных канав предполагают рыть через луга и пастбища Сурумов. Последний год Лавиза часто болела и вечно возилась с разными знахарями и знахарками, пила приготовленные ими чудодейственные лекарства, позволяла старухам дурачить себя всякими суевериями, а к участковому врачу Зултеру за советом не обращалась. Она сильно похудела и пожелтела, но Пацеплис не проявлял особых забот о здоровье жены. Узнав новость, Лавиза разыскала мужа и, дрожа от негодования, рассказала ему об этом.
– Как же ты, Антон? – дивилась она. – Хозяин ты в Сурумах или нет? Без твоего согласия делают с твоей землей все, что взбредет на ум. Сейчас они мудруют над всякими отводными канавами да каналами, а скоро позарятся на твои строения и скотину. Хоть бы поговорили с тобой, спросили бы, как ты на это смотришь. Нет, решат, да и начнут здесь хозяйничать, как в своем доме. Сущие разбойники!
– Так, так, без моего ведома… Ничего у них не выйдет, Лавиза. Только через мой труп пройдут эти канавокопатели на мои луга. Есть еще на свете закон и власть. Я им покажу, что получается, когда забывают поговорить с хозяином. В суд подам! Чего бы мне это ни стоило, я добьюсь правды! Тоже нашлись вершители…
– Если хочешь чего-нибудь добиться, тянуть нечего, – сказала Лавиза, – иначе упустим время, а потом скажут, где вы были раньше, почему молчали? Может, поговорить с каким аблакатом? Да и волостной писарь кое-что понимает в законах.
– Я сам знаю, что мне делать! – оборвал ее Пацеплис. – Ты меня не учи.
Он приоделся, повязал на шею цветной платок и пошел запрягать лошадь.
– Куда поедешь, Антон? – спросила Лавиза. Энергичные действия мужа пришлись ей по душе. – К писарю?
– У меня есть советчик получше, чем все твои писари да адвокаты, – отрезал Пацеплис – Поеду на пасторскую мызу, к самому Рейнхарту.
– К Рейнхарту… – удивленно и благоговейно прошептала Лавиза. – Вот это ты хорошо придумал, Антон. Ну и голова же у тебя.
– А ты только сейчас смекнула? – отозвался муж и, стегнув лошадь, выехал со двора. Старая, давно не смазанная рессорная телега визжала, как собака во время порки. Кляча тихонько трусила по мерзлой дороге, делая вид, что бежит рысью. Телегу сильно трясло. Пацеплис еще больше разозлился, но сорвать сердце можно было только на лошади, ей и попало.
Старый Рейнхарт умер несколько лет тому назад, теперь обязанности пастыря прихода исполнял его сын. Немного старше сорока лет, высокий, плотный, с гладко выбритым лицом, жидковатыми волосами и совершенно коричневыми от курения зубами, молодой Рейнхарт мало чем напоминал покойного отца – тот был худощавый, с маленькой бородкой клинышком. Когда жена сказала ему, что прибыл какой-то крестьянин, Рейнхарт для пущей важности заставил посетителя минут десять подождать, облачился за это время в поношенную визитку, раскурил трубку и только тогда вышел в кабинет. Почтительно зажав под мышкой шапку, по возможности сгорбив свою рослую фигуру, Антон Пацеплис смиренно предстал перед слугой господним.
– Преподобный отец, со мной стряслась большая беда… – жалобно начал Антон. – Дети оставили меня одного на старости лет, сейчас мир хочет совсем разорить меня. Право, не знаю, чем заслужил такую немилость божью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214