Шумные ватаги ребятишек таскали безголовые тушки и корзины с мелкой рыбешкой на берег. Там другие женщины вешали крупную рыбу сушиться на солнце, а мелочь сваливали в кучи, обкладывали сухой травой и поджигали. Несколько таких костров уже дымилось и издавало удушающий запах. Один прогорел, из него вынимали свернувшихся кольцом рыбешек, нанизывали их на прутья и оставляли вялиться на солнце. Дальняя часть берега тонула в волнах синего дыма, оттуда несло тяжелым угарным чадом и доносился гул голосов. Там рыбачки готовили незамысловатые деликатесы и шла бойкая торговля рыбой — сушеной, копченой, вяленой.
На мысу, который был повыше других, скучились хижины, окруженные глинобитной стеной. Рядом чернели вытащенные на берег узкие длинные пироги, на высоких подпорках сохли сети. Навстречу отряду уже спешили представители городской власти, разодетые в свои лучшие наряды. Впереди важно выступал старшина рыбаков с жезлом в руке, одетый в расшитую цветным бисером накидку. Следом за ним стражники вели мужчину, вся одежда которого состояла из набедренной повязки и колодки на шее.
Долго звучали обычные поздравления с благополучным прибытием, и Идрис выслушивал торжественные речи. Тем временем Дмитрий решил поближе взглянуть на прославленный водоем в центре Африки, о котором упоминали в своих сочинениях еще географы Древней Греции и Рима и который мало кому довелось увидеть из его земляков. Однако долго рассматривать эти плоские берега не пришлось, за спиной послышались звучные хлопки бича и истошные вопли. Один из слуг барде порол распростертого на песке рыбака. Того, что привели с колодкой на шее.
Рядом стоял Идрис и у всех на виду неторопливо вершил правосудие. После каждого сказанного предложения он делал паузу и в воздухе свистел бич. Когда смолкал крик рыбака, звучало следующее обвинение:
— Тебя поставили заведовать складом сушеной рыбы… Сушеной рыбой эмир кормит своих слуг и воинов… Ты поклялся верно служить эмиру, но опоздал с отправкой очередного каравана… Ты не сумел сохранить рыбу, поэтому крысы и термиты сожрали половину запаса… Ты нанес большой убыток казне Борну… Теперь отвечай, где мешки с толченой сухой рыбой?
— Они все-все лежат на складе! Пощади, великий барде! Никогда больше я не повторю подобной ошибки!
— Воистину это так! Вся рыбья мука лежит в полной сохранности, — поспешно заявил старшина рыбаков. — Убыток казне эмира мы покроем уже в этом году, великий барде!
— Освободите его! — приказал Идрис. — За этот ценный продукт ответите все. Казначейство уже договорилось о продаже рыбьей муки и получило задаток. Но мне донесли, что до сих пор вы поймали очень мало рыбы. Что случилось?
— На юге запоздали дожди, и только сейчас к нашим берегам пришла сладкая пресная вода, а с ней и косяки жирной рыбы. Сегодня утром наши наблюдатели заметили их, и вечером мы все выходим на лов. Но, как ты знаешь, часть наших рыбаков послана на другой берег. Поэтому запасные пироги оказались без гребцов. Если прикажешь своим людям помочь нам, то в озеро выведем все, что может держаться на воде.
— Ради общей пользы я и сам пойду с вами на лов, — произнес Идрис.
— Можно и мне принять в нем участие? — спросил Дмитрий, которому уже порядком надоели марши по бесконечной сухой саванне. Да и дома, Бог даст, где-нибудь на рыбалке у Дона, можно будет при случае упомянуть, как ловил рыбу на африканском озере Чад, в дыму угарных костров.
Вскоре целая флотилия пирог, в каждой по шесть-семь человек, отправилась на промысел. Рыбаки и данные им в помощь воины усердно работали шестами, но развить большую скорость не могли. Часто приходилось останавливаться и пропускать стада коров, которые вплавь спешили добраться до наступления темноты до дальних островов, где после подъема уровня вод озера пошла в рост молодая трава. Рядом с ними в воде бултыхались и блестящие черные тела пастухов с длинными посохами в руках. Они громко кричали, подгоняя скот, и били по воде, распугивая крокодилов, притаившихся среди плавучих островков, образованных стеблями папируса и плавучих растений. Следом за стадами плыли, громко фыркая, могучие быки, навьюченные горшками, корзинами и всякой утварью, поверх которой разместились женщины с малолетними детьми.
— Эти пастухи все время путешествуют с острова на остров, живут между пустыней и болотами, — пояснил Дмитрию один из рыбаков. — Отплывем от них подальше, на открытую воду. Там и начнем лов.
— Глубоко здесь?
— Обычно чуть больше человеческого роста, но есть и очень глубокие омуты. Под парусом и веслами ходим редко, чаще обходимся только шестом.
— Случаются у вас бури?
— О да! Когда приходит время дождей, огромные тучи ходят над озером. Ветер разгоняет такую волну, что топит всех, кто не успел укрыться в прибрежных притоках и зарослях тростника…
Из соседних заливов выплывали новые пироги и присоединялись к флотилии. Многие из них тащили за собой вереницы крохотных лодочек, в которых сидело по двое мальчишек. Все долго плыли, соблюдая тишину, и, когда солнце начало склоняться к горизонту, наконец-то вышли на широкий водный простор. Берег пропал из вида, а свежий ветер разгонял небольшую волну, приятно охлаждал тело. С некоторых пирог послышались радостные восклицания, но строгий окрик старшины рыбаков восстановил тишину.
Пироги разделились и быстро заскользили по озеру, охватывая довольно значительное пространство. Старшина замахал каким-то длинным оранжевым полотнищем, и лодочки с мальчишками отделились, ушли далеко в сторону. Прошло еще некоторое время, и, повинуясь новому сигналу, они подняли страшный шум и гам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178