ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Отсутствие Наби, Абубакара и еще нескольких старых соратников эмира подчеркивало всю серьезность положения. Впервые принявшие участие в подобном ночном совещании сын эмира Мухаммед и двое молодых командиров аламов больше молчали, сами говорили очень мало, зато главный казначей был даже слишком многословен. С бесстрастным лицом он докладывал о расходах за последние полгода, когда велась подготовка к отражению вторжения французов и начались боевые действия. Называя цифры предстоящих военных затрат, упоминал о стремительном опустошении денежных запасов и о том, что все большее число наместников эмира в пограничных областях и богатые купцы начинают уклоняться от уплаты налогов.
Раббех молча выслушал его доклад и сделал знак Идрису. Тот был краток, признал, что число недовольных растет и среди них все чаще появляются трусы и изменники. Но простой народ очень гордится победой у Куно и считает, что франки получили хороший урок. Многие полагают, что они больше не осмелятся напасть на Борну.
— Вот-вот! Пусть так думают и дальше, — воскликнул эмир. — Власть слишком тяжелая ноша, и она не по силам простому человеку. Сейчас мы должны продолжать обучение молодых базингеров и строительство новых укреплений. На Шари следует немедленно создать постоянную флотилию боевых пирог. Их должно быть не менее сорока — десять с маленькими пушками, остальные со стрелками. Деньги надо достать обязательно. Пусть все состоятельные люди, их списки есть у Идриса, кое-что дадут казне в долг. Им следует сказать, что таким образом они спасают собственное добро, ибо франки не знают пощады и ограбят их дочиста. Альхаджи Муса, знаю, что своего пороха и пуль у нас хватает. А как обстоит дело с другими боеприпасами?
— Винтовочных патронов будет не больше чем по три десятка на стрелка, а снарядов для пушек практически нет.
— Плохо. Нам стало известно, что под Куно французы израсходовали почти тысячу снарядов. В новых боях их огонь будет еще сильнее, и наши пушки не должны молчать.
— Бычья Голова обещал помочь, — произнес Хасан.
— Вот и отправляйся к нему… Нет, погоди! — Раббех на минуту задумался. — Ты поедешь в Сокото. Еще раз предложишь им мир и союз. Скажешь, что Борну отказывается от своих прав на западные земли и готов не брать пошлин с их караванов, которые направляются в Триполи и Каир. Кроме того, постарайся раздобыть там взаймы хоть несколько миллионов каури… Эх, надо было укреплять с ними союз раньше, а не возиться с таким проходимцем, как Хайяту.
— Но тогда обстановка была другой и требовалась другая политика, — осторожно заметил Идрис.
— Тогда я ошибался, — тяжело вздохнул Раббех. Все заметили, как опустились его плечи и горько поджались губы. Но слабость продолжалась недолго. Вот он опять выпрямился и молодо блеснул глазами. — Политика дарит власть! Пусть говорят, что она — удел честолюбивых болтунов и бессильных старцев, которые сами не могут ничего создавать. С ее помощью сильный получит славу и успех и даст возможность остальным людям заниматься своими собственными делами. Нет ничего слаще власти! Ладно, поговорим об этом в другой раз… Альхаджи Муса, к англичанину пойдешь ты. Вы лучше поймете друг друга и быстрее договоритесь о боеприпасах.
Казалось, все последнее время мистер Кейнсон так и не покидал свой полутемную лавочку, в которой ничего не изменилось. Неужели он так и продолжал щелкать на счетах и делать записи в толстых бухгалтерских книгах, пока на Шари шли бои?
— О, Альхаджи Муса! Как прошла рыбалка? Хороший улов?
— Дожди пошли слишком рано, поэтому все пришлось закончить раньше времени, — в тон ему ответил Дмитрий. — Да еще крокодилы покусали кое-кого из рыбаков. Но все ваше мыло удалось очень выгодно сбыть. Так что расходы на поездку вполне оправдались.
— Рад слышать, что наш товар пользуется таким успехом. — Мистер Кейнсон с гордой улыбкой взглянул на находившихся в лавке приказчиков и покупателей. — Могу я предложить чашку чая? Потолкуем и о делах.
Низкий сводчатый потолок небольшой комнаты, где размещался кабинет хозяина, был окрашен в бледно-голубой цвет с нежно розовыми и белесыми просветами и оттого казался намного выше. Эти прохладные краски напоминали об утреннем рассвете где-нибудь под небом Северной Европы, а искусно изображенные у основания сводов ветви с дубовыми листьями и цветами шиповника усиливали это впечатление. Словно ты присел отдохнуть на лесной опушке где-то в старой доброй Англии.
Развешанные на стенах географические карты и старинные литографии с видами Лондона и парусных кораблей дополняли убранство комнаты. Еще в ней стояли массивные шкафы с посудой и книгами, уютные кожаные кресла. Разлитый по прозрачным чашечкам из тончайшего китайского фарфора душистый цейлонский чай, хрустальный графин с темным португальским портвейном, бисквиты с сыром, брусничный джем и другие деликатесы, извлеченные из жестяных и картонных коробок, красовались на полированной поверхности широкого стола.
В комнате ничто не напоминало об Африке. Это было старательно оборудованное место отдыха от текущих дел и забот. Но сегодня разговор как раз и пошел на африканские темы.
Когда слуга накрыл на стол и удалился, хозяин убрал улыбку, его лицо стало напряженным и злым.
— Знаю, зачем вы пришли, мистер Димитри Иесолоф. Раббех уже напоминал мне о том, что английская сторона обещала ему прислать оружие. После боев на Шари в Париже разразился крупный скандал. Приобретение удаленной и не очень богатой колонии обходится слишком дорого. Но пока многие подробности о своих потерях французам удается скрывать от мировой общественности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178
Раббех молча выслушал его доклад и сделал знак Идрису. Тот был краток, признал, что число недовольных растет и среди них все чаще появляются трусы и изменники. Но простой народ очень гордится победой у Куно и считает, что франки получили хороший урок. Многие полагают, что они больше не осмелятся напасть на Борну.
— Вот-вот! Пусть так думают и дальше, — воскликнул эмир. — Власть слишком тяжелая ноша, и она не по силам простому человеку. Сейчас мы должны продолжать обучение молодых базингеров и строительство новых укреплений. На Шари следует немедленно создать постоянную флотилию боевых пирог. Их должно быть не менее сорока — десять с маленькими пушками, остальные со стрелками. Деньги надо достать обязательно. Пусть все состоятельные люди, их списки есть у Идриса, кое-что дадут казне в долг. Им следует сказать, что таким образом они спасают собственное добро, ибо франки не знают пощады и ограбят их дочиста. Альхаджи Муса, знаю, что своего пороха и пуль у нас хватает. А как обстоит дело с другими боеприпасами?
— Винтовочных патронов будет не больше чем по три десятка на стрелка, а снарядов для пушек практически нет.
— Плохо. Нам стало известно, что под Куно французы израсходовали почти тысячу снарядов. В новых боях их огонь будет еще сильнее, и наши пушки не должны молчать.
— Бычья Голова обещал помочь, — произнес Хасан.
— Вот и отправляйся к нему… Нет, погоди! — Раббех на минуту задумался. — Ты поедешь в Сокото. Еще раз предложишь им мир и союз. Скажешь, что Борну отказывается от своих прав на западные земли и готов не брать пошлин с их караванов, которые направляются в Триполи и Каир. Кроме того, постарайся раздобыть там взаймы хоть несколько миллионов каури… Эх, надо было укреплять с ними союз раньше, а не возиться с таким проходимцем, как Хайяту.
— Но тогда обстановка была другой и требовалась другая политика, — осторожно заметил Идрис.
— Тогда я ошибался, — тяжело вздохнул Раббех. Все заметили, как опустились его плечи и горько поджались губы. Но слабость продолжалась недолго. Вот он опять выпрямился и молодо блеснул глазами. — Политика дарит власть! Пусть говорят, что она — удел честолюбивых болтунов и бессильных старцев, которые сами не могут ничего создавать. С ее помощью сильный получит славу и успех и даст возможность остальным людям заниматься своими собственными делами. Нет ничего слаще власти! Ладно, поговорим об этом в другой раз… Альхаджи Муса, к англичанину пойдешь ты. Вы лучше поймете друг друга и быстрее договоритесь о боеприпасах.
Казалось, все последнее время мистер Кейнсон так и не покидал свой полутемную лавочку, в которой ничего не изменилось. Неужели он так и продолжал щелкать на счетах и делать записи в толстых бухгалтерских книгах, пока на Шари шли бои?
— О, Альхаджи Муса! Как прошла рыбалка? Хороший улов?
— Дожди пошли слишком рано, поэтому все пришлось закончить раньше времени, — в тон ему ответил Дмитрий. — Да еще крокодилы покусали кое-кого из рыбаков. Но все ваше мыло удалось очень выгодно сбыть. Так что расходы на поездку вполне оправдались.
— Рад слышать, что наш товар пользуется таким успехом. — Мистер Кейнсон с гордой улыбкой взглянул на находившихся в лавке приказчиков и покупателей. — Могу я предложить чашку чая? Потолкуем и о делах.
Низкий сводчатый потолок небольшой комнаты, где размещался кабинет хозяина, был окрашен в бледно-голубой цвет с нежно розовыми и белесыми просветами и оттого казался намного выше. Эти прохладные краски напоминали об утреннем рассвете где-нибудь под небом Северной Европы, а искусно изображенные у основания сводов ветви с дубовыми листьями и цветами шиповника усиливали это впечатление. Словно ты присел отдохнуть на лесной опушке где-то в старой доброй Англии.
Развешанные на стенах географические карты и старинные литографии с видами Лондона и парусных кораблей дополняли убранство комнаты. Еще в ней стояли массивные шкафы с посудой и книгами, уютные кожаные кресла. Разлитый по прозрачным чашечкам из тончайшего китайского фарфора душистый цейлонский чай, хрустальный графин с темным португальским портвейном, бисквиты с сыром, брусничный джем и другие деликатесы, извлеченные из жестяных и картонных коробок, красовались на полированной поверхности широкого стола.
В комнате ничто не напоминало об Африке. Это было старательно оборудованное место отдыха от текущих дел и забот. Но сегодня разговор как раз и пошел на африканские темы.
Когда слуга накрыл на стол и удалился, хозяин убрал улыбку, его лицо стало напряженным и злым.
— Знаю, зачем вы пришли, мистер Димитри Иесолоф. Раббех уже напоминал мне о том, что английская сторона обещала ему прислать оружие. После боев на Шари в Париже разразился крупный скандал. Приобретение удаленной и не очень богатой колонии обходится слишком дорого. Но пока многие подробности о своих потерях французам удается скрывать от мировой общественности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178