— До часу ночи.
— Где были остальные твои курицы?
— Шесть куриц находились в первом доме на улице Трех Павильонов. Я караулил на углу улицы.
— Кого ты видел?
— От часа до минуты нападения никого.
— Никого! — закричал Петух Коротышка. — трех человек, которые без четверти три прошли улицу Фран-Буржуа?
— Трех человек? — повторил Петух Яго с удивлением.
— Да, трех человек, закутанных в большие плащи и в треугольных шляпах.
— Они прошли на улицу Фран-Буржуа без четверти три?
— Они мне даже заплатили, а я стоял у стены монастыря Святого Анастасия, то есть на конце улицы, выходящей на улицу Тампль.
— А я в час был на этой самой улице на углу Трех Павильонов, напротив особняка Альбре, но никто не проходил — я клянусь в этом!
— Но на улице Фран-Буржуа, — сказал В, глаза которого сверкали сквозь отверстия бархатной маски, — начиная от улицы Тампль до улицы Трех Павильонов только монастырь Святого Анастасия, особняк Шароле и особняк Альбре. Три человека, войдя с одного конца улицы, должны были выйти с другого, если только они не вошли в одно из этих трех жилищ.
— Они не входили в монастырь Святого Анастасия, — сказал Петух Коротышка, — я видел, как они направились к особняку Шароле.
— Они не входили в особняк Альбре, — сказал Петух Яго, — повторяю: я не видел никого.
— Леонарда! — позвал начальник. Старуха вошла.
— Ты была в кухне особняка Шароле, — сказал начальник, — ты подожгла его. После отъезда графа кто-нибудь входил в особняк?
— Граф уехал в девять часов, — отвечала Леонарда, — в половине десятого вернулись управляющий и камердинер, которых не было дома. С этой минуты в особняк не входил никто.
— А выходил ли кто-нибудь?
— Никто!
В резко подался вперед. Начальник успокоил его движением руки.
— Позовите Золотого Петуха! — сказал он. Человек с золотистым пером на шляпе появился на пороге.
Его костюм, щегольской и великолепный, затмевал костюмы его товарищей, за исключением Петуха Яго, он шел с превосходством, как бы показывая свое высокое положение. Петух подошел и поклонился.
— Ты занимал нынешнюю ночь с двадцатью курицами улицу Четырех Сыновей и улицу Жемчужную, — сказал ему начальник, — то есть контролировал пространство от особняка Субиз до особняка Комарго?
— Да, — ответил Золотой Петух.
— От полуночи до времени нападения на особняк Шароле что ты видел?
— Ничего, кроме тела молодой девушки в три часа утра.
— А от полуночи до трех часов?
— Ни по улице Тампль, ни по улице Четырех Сыновей, ни по улице Жемчужной не проходил никто.
— А молодая девушка?
— Она, вероятно, шла по другой стороне улицы, я ее не видел.
— А тот, кто ее ранил?
— Его я тоже не видел.
— Это невозможно! Растрепанный Петух уверяет, что не видел никого, кто шел бы со стороны улицы Барбетт и улицы Субиз.
— Начальник, вот как было дело. От полуночи до трех часов ни одно человеческое существо не проходило мимо нас. Шел сильный снег, но мои курицы стояли очень близко друг к другу, так что никто не мог пройти незамеченным. В ту минуту, когда пробило три часа, я услышал глухой шум, как бы от падения тела на снег и пронзительный крик, за которым последовал стон. Я хотел броситься туда, как окна в особняке Комарго вдруг распахнулись, и поток света осветил улицу. Я и мои курицы скрылись в тени. Появились слуги с факелами и фонарями. С ними шли маркиз де Креки, виконт де Таванн и князь де Лик-сен. У окон стояли Кинон, Комарго, Сале, Дюмениль, Госсен. Вышедшие из особняка принялись все осматривать и обыскивать. Я последовал за ними ползком по стене сада. Перед особняком Субиз, почти на углу улицы Четырех Сыновей, на улице Тампль виконт де Таванн нашел в луже крови молодую бесчувственную девушку. Ее унесли в особняк. Желая узнать причину этого происшествия, я осмотрел все, когда остался один. На снегу не было никаких следов около того места, где упала девушка. Я поднял глаза, в этой части особняка не было окон. Мои курицы не видели никого. Каким образом она очутилась тут и кто ее ранил, я не понимаю.
Начальник сделал знак пяти Петухам и Леонарде приблизиться.
— Итак, — сказал он, — в прошлую ночь от половины третьего до трех часов два человека исчезли на улице Тампль, между улицей Рая и улицей Субиз, и мы не знаем, куда они девались, три человека также исчезли на улице Фран-Буржуа. Наконец, женщина была ранена и найдена без чувств и в крови на снегу. Ей оказали помощь посторонние, а между тем в этом квартале все выходы охранялись пятью Петухами и пятьюдесятью восемью курицами!
Начальник скрестил руки на груди и обвел всех грозным взглядом.
— Как это объяснить? — спросил он после некоторого молчания.
Все переглядывались с выражением беспокойства, смешанного с недоверием и любопытством. Золотой Петух шагнул вперед и сказал:
— Пусть начальник думает что хочет, и накажет, если захочет, но, клянусь, я сказал правду.
— И я также, и я, — одновременно сказали другие Петухи.
— Дайте клятву, — вмешался В.
Золотой Петух подошел к начальнику. Начальник вынул из-за пояса кинжал с коротким острым клинком, разделенным в самой середине выемкой. Золотой Петух протянул руку над обнаженным клинком и сказал:
— Пусть смертельный яд, которым пропитано это железо, проникнет в мои жилы, если я говорю неправду.
Остальные Петухи и Леонарда по очереди повторили ту же клятву, протянув руки над кинжалом. Когда они закончили, начальник заткнул кинжал за пояс, потом сказал:
— Идите вниз и ждите моих приказаний.
Пять Петухов в сопровождении Леонарды вышли из комнаты, и дверь закрылась за ними.
XXV
Совещание
Начальник и В остались одни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151