А сейчас устроим общую вечернюю трапезу. Я отдам нужные распоряжения. Пока отдыхайте.
К ночи англичане так напились, что устроили между собой драку, поссорившись из-за куска жареной курицы. Они столь свирепо били друг друга, что Сваран Сингх приказал связать обоих ради их же безопасности. Теперь, за полночь, когда сикхи после общей трапезы разбрелись на отдых, Гибсон и Кондрелл лежали, мертвецки пьяные, на ковре и громко храпели.
А глубокой ночью случилась беда. Караульные крепости просмотрели врага, и она оказалась захваченной большим могольским отрядом. Сикхов вырезали — всех до единого. Англичан, еще не протрезвевших, сипаи доставили на допрос к мансабдару отряда. Но допрашивать их не было надобности. Найденные при них документы ясно говорили о том, что они служат наемниками в могольских войсках. Мансабдар решил, что англичане каким-то образом оказались в плену у сикхов.
— Это наши. Завтра, когда они придут в себя, мы представим их почтенному субедару Лахора Кадыр-хану. Правда, в Дели уже нет несравненного падишаха Фарруха Сийяра, — добавил мансабдар, поморщившись. — Но это не имеет значения, будет кто-то другой, а мы государевы слуги и обязаны исправно делать свое дело. Уведите их, — приказал он сипаям. — Да будет Аллах нами доволен.
ДОБРЫЙ ЗНАК
Наши герои почти спустились с Гор на Равнины Пенджаба, в одну из самых богатых суб — провинций империи Великих Моголов. Это были священные земли Пятиречья — ворота в Индию. Многие завоеватели в течение веков проходили здесь с мечом и огнем, стремясь к одной цели — Дели, чтобы потом захватить и другие города богатой Гангской долины.
Бескрайние просторы слегка всхолмленных желтых, золотистых, зеленых полей, залитых жарким солнцем, островки леса, каналы, широкие и узкие, полные сверкающей воды, синяя кромка гор по горизонту, глиняные деревни среди полей, дороги и крепости, крепости большие и маленькие в городах, возле городов и у дорог — таков Пенджаб.
Бросив взгляд на карту Индии, мы увидим, что перевал Пир-Панджал, Дели и Лахор как бы образуют вершины неправильного треугольника, покрывающего северную часть территории Пенджаба. Перевал Пир-Панджал находится на севере, Лахор на западе, а Дели — на востоке. Длинные стороны этого воображаемого треугольника имеют протяженность примерно по триста пятьдесят километров, короткая — сто пятьдесят. Вдоль короткой стороны между Пир-Панджалом и Лахором располагается само Пятиречье, верховья Инда с его четырьмя притоками — Рави, Беасом, Сатледжем и Джеламом; вдоль одной длинной стороны между Пир-Панджалом и Дели располагается Доаб — Двуречье, Ганг и его приток Джамна, а вдоль другой — между Лахором и Дели — простираются полупустынные пространства холмов Аравали, переходящие в пустыню Тар. Именно здесь прервался путь французского врача Поля Жамбрэ, направлявшегося ко двору несравненного падишаха Великого Могола Фарруха Сийяра.
« Господи Боже, истинный и живой путь наш! Ты путешествовал со слугою своим Иосифом, будь же с нами, рабами твоими, и в нашем пути. Избави от опасностей, дай мир и благополучие в дороге… Царство твое и сила и слава твоя да пребудут ныне и присно и во веки веков. Во имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь!» — прозвучала молитва на добрую дорогу. Григорий и Дангу перекрестились несколько раз, встали с колен и начали последние приготовления к спуску на Равнины. Григорий проверил свою заветную котомку, потом покачал на руке.
— Тяжелая, черт! Надоело таскать. Подвесить на луку седла? Мешать будет, — бормотал он. На глаза попалась вьючная лошадь с яхтанами, в которых был его товар. — Суну-ка туда. Эдак по-надежнее будет. А лошадь сам поведу. Вот так, Никитушка!
Он улыбнулся в бороду и подмигнул юноше. Потом, крякнув, немного повозился с лошадьми, сел на свою, пришпорил ее и дернул за длинную вьючную уздечку:» Но-о-о! Милая! Господи прости!»
Надо было пристраиваться к каравану, который уже вытягивался по тропе.
Дангу ощупал под серапой колчан с дротиками и джемдер на поясе и, как всегда, пошел рядом со своей лошадью, положив одну руку на седло, а в другой держа уздечку.
— Григо! Я пойду за тобой.
— Добро, сынок, добро!
Около полудня подошли к реке Мунавварвали. Она вспухла от дождей. Грязно-коричневые потоки грозно бурлили среди камней. Переправу еще не восстановили, и караван-баши, посовещавшись со старыми погонщиками, решил переправляться вброд. Нашли место, где река разбивалась длинным островком на два рукава, и караван-баши первым въехал в воду. Один, более мелкий рукав преодолели благополучно. Все — люди и лошади — сгрудились на островке. Надо было переправиться через второй рукав шириной около трехсот хатхов. Караван-баши, теперь уже не один, а в паре с Данешмендом, одним из самых сильных молодых погонщиков, направили своих лошадей в несущийся поток, отпустив поводья и предоставив умным животным самим выбирать дорогу. Лошади осторожно продвигались через реку. Вода доходила им до брюха. Наконец все опасные места были пройдены, и лошади вынесли своих седоков на противоположный берег.
— Ачча! Ачча! — нестройным хором закричали погонщики и сипаи, радостно размахивая руками. Путь был проложен, и лошади одна за другой начали входить в воду.
До противоположного берега оставалось уже немного, когда вьючная лошадь Григория внезапно, видимо оступившись, ушла по горло в реку. Григорий от неожиданности выпустил из рук уздечку. Лошадь замотала головой, заваливаясь набок, громко заржала, пытаясь достать дно ногами. Но тщетно! Поток уже подхватил ее, вынося на стремнину к грозным бурунам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96