Я решил не лишать дона Луиса надежды на то, что мы сможем начать общее предприятие, и поспешил успокоить его:
—Хотя мне и советовали пригласить де Оржеле в компаньоны, я тем не менее еще не связан никакими обязательствами, и он даже не знает, что я собираюсь отыскать его. И по правде говоря, познакомившись с вами, дон Луис, человеком честным и благородным, я все больше склоняюсь к мысли, что лучшего компаньона, чем вы, мне не отыскать во всей Франции.
Он был очень рад услышать эти слова, но поскольку время было уже позднее и я чувствовал сильную усталость, мы решили, что вернемся к этому разговору в его доме в Париже. Он прислал за мной свой экипаж и просил не откладывать приезд, но двинуться в путь, как только позволит здоровье.
Глава XXXVII,
в которой рассказывается о том, как мы отправились в Париж, следуя приглашению дона Луиса де Ловисы, и о том, как познакомились с маркизом де Оржеле
Через два дня мы сели в экипаж, присланный за нами доном Луисом, и отправились в Париж. Я все еще чувствовал слабость после перенесенной лихорадки, однако мы решили спешить, чтобы как можно скорее покончить с нашим делом.
Дон Луис так радушно принял меня, словно я был ему родным братом. Он обнял меня, наговорил множество любезностей и велел своим людям быть поучтивее с Сикотепеком. У дона Луиса был большой, просторный дом, и он отвел мне большую часть покоев с несколькими комнатами, кухней, конюшней. Места было много, и я разместился со всеми удобствами, а наш гостеприимный хозяин принялся настойчиво убеждать меня, чтобы я остался здесь на все время своего пребывания в Париже. По правде говоря, вряд ли мне удалось бы найти лучшее жилье, да еще такое, где ко мне относились бы с искренним радушием и с такой предупредительностью: дон Луис был человеком редкостной щедрости, простой в обращении и никогда не подсчитывал, во сколько обошлись ему гости.
Если Сикотепек был в восторге от увиденного в Лиссабоне, то Париж понравился ему не меньше. Город этот весьма велик, очень красив и устроен так, чтобы все в нем вызывало восхищение: множество дворцов, каменные дома французской знати, богатые и роскошные, а также обилие церквей, по числу которых Париж не уступает Лиссабону.
Однако здесь индеец был слишком взволнован, чтобы сполна насладиться созерцанием города. Сикотепек напоминал хищного зверя, выслеживающего свою добычу: нетерпение его все возрастало, он мечтал поскорее встретить маркиза де Оржеле и наконец, после столь долгого ожидания, воздать ему по заслугам. Я же постоянно твердил ему:
— Теперь более чем когда-либо вам надлежит обуздать вашу жажду мщения: чем ближе мы к цели, тем легче из-за малейшей неосторожности погубить все дело.
Эти и другие мои слова, исполненные здравого смысла, успокоительно подействовали на Сикотепека, и в нем все же возобладало терпение — добродетель, которой в первую очередь отличаются индейцы, так что, призвав на помощь всю свою выдержку, он ожидал, когда нам представится удобный случай.
Дон Луис и я постоянно вели беседы, в том числе и о торговых сделках, которые мы думали осуществить в ближайшие месяцы. Я сообщил ему, что до наступления зимы в Лиссабон из испанских Индий должны прийти мои корабли, груженные разными отварами, а также жемчугом и золотом. Всем этим я обязан-де помощи братьев-доминиканцев, которые, будучи слугами Всевышнего, тем не менее, к счастью, порой не гнушаются участия и в мирских делах. К тому времени я уже больше недели находился в его доме, и мы несколько раз посещали поместья самых знатных особ королевства. Однажды благодаря связям моего нового друга я побывал при дворе, хотя и не удостоился лицезреть самого короля; однако же дон Луис пообещал, что в следующий раз он непременно представит меня его величеству, который, как говорят, весьма покровительствует торговле. Я же подумал про себя, что лучше бы ему довольствоваться тем немногим, что он имеет, и не завидовать чужому достоянию, потому что с королем Испании он ведет себя как настоящий разбойник.
Чтобы не огорчать своего радушного хозяина, я больше не упоминал о маркизе де Оржеле, как ни торопил меня Сикотепек. Но как-то утром дон Луис сам заговорил со мной о нем и извинился, что до сих пор не познакомил меня с маркизом. Он сообщил, что де Оржеле не было в Париже, так как он ездил куда-то по делам, но теперь, по прошествии трех или четырех дней, он уже должен был вернуться.
Стараясь завоевать мое доверие, дон Луис рассказал, что маркиза очень любят во Франции, что он совсем недавно получил свой титул, пожалованный ему лично королем Франсиском за особые заслуги перед Францией и совершенные им подвиги при захвате испанских судов, которые шли из Индий и, можно сказать, ломились от золота. Подвиги эти стали известны всей Франции, которая праздновала свою победу. Всех этих подробностей ни я, ни Сикотепек не знали. Верный своей роли, я принялся превозносить новоиспеченного маркиза, хотя, видит Бог, у меня язык не поворачивался выговаривать его титул, заработанный таким недостойным способом.
На шестой день дон Луис объявил мне, что маркиз оповестил его о своем возвращении и что мы приглашены на праздник, который он устраивает у себя, чтобы отметить свой успех в делах, для улаживаниях коих он и отъезжал из Парижа; что это были за дела, дон Луис не стал мне рассказывать.
Сикотепека несказанно обрадовала долгожданная новость, и он уже хотел отправиться на поиски надежного кинжала, которым он мог бы вскрыть маркизу брюхо, однако я напомнил ему о том, что именно сейчас нужно проявлять особую выдержку и благоразумие, чтобы не потерпеть поражения и не расстаться с жизнью:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90