Огонь всех пушек был сосредоточен на небольшом участке стены.Целый день без перерыва ухали бомбарды. Стреляли по очереди, десятками, чтобы не накалялись стволы. К вечеру в стене образовалась изрядная брешь.Как только замолкли пушки, литовские войска пошли на стены. Их повел князь Скиргайла. Но рыцари защищались храбро и отбили атаку.Прорвавшийся во двор замка высокий литовец толчком опрокинул лошадь вместе с железным рыцарем и растоптал ногами всадника. Литовца зарубили набежавшие кнехты.В это время князь Витовт отбивал правый берег Немана от наступавших войск великого маршала. Находясь на левом берегу, Конрад Валленрод не мог оказать помощи осажденным, а переправляться ему не давал Витовт. Несколько раз великий маршал пытался достичь правого берега, но отступал с большим уроном.В том, что Витовт захватил все немецкие крепости на правом берегу, сказалась его военная мудрость. А сейчас он соорудил своеобразную крепость на берегу: вдоль реки поставил в один ряд пять сотен телег одна к одной. С наружной стороны к телегам навесили дощатый забор с бойницами. Лучники на телегах были хорошо защищены от стрел и копий.Не раз видел князь Витовт за рекой высокого мужчину с белыми большими крыльями на золоченом шлеме. «Ну-ка, великий маршал, доберись до крепости, — со злорадством думал князь, — пожалуй, и крылья свои здесь оставишь».Немецкие рыцари собрали огромное войско. Но силы их разбивались о твердую решимость литовцев изгнать врагов со своей земли.Снова взошло солнце над полем боя. И снова крепость обстреливали метательные машины. И надо же так случиться, что камень упал на голову Генриху Клею, стоявшему на стене. Рыцарь свалился и тут же испустил дух — голова его раскололась, как пустой орех. Крепость осталась без отважного и умного комтура.Солнце заходило красное и большое. После его захода долго кровавилось небо. В шатре великого князя Ягайлы начался совет. Узнав о смерти Генриха Клея, великий князь решил, не откладывая, штурмовать крепость.Посредине стола на черном кованом треножнике горели толстые свечи из красного воска. Возле Ягайлы сидел Витовт, по другую руку — князь Скиргайла, литовские и русские военачальники.Выпрямившись, оттопырив слюнявую губу, рядом с Витовтом сидел криве Палутис в желтом балахоне. Князь Ягайла с трудом терпел возле себя жреца.Прихлебывая вино, князь Скиргайла рассказал о своем плане захвата крепости. План был хорош, и с ним все согласились без спора.Обговорив дела, военачальники разошлись.Прежде чем уйти, жрец Палутис призвал благословение Перкуна на великого князя и, шлепая губой, тихо сказал:— Наши боги посылают тебе благополучие, пока ты хранишь веру, в которой умерли твои предки, и будешь содержать родную землю заботливо и прилежно. — И жрец поднял на князя выпуклые глаза фиалкового цвета.Ягайла внезапно почувствовал робость.— Да будет так, — сказал он. А ночью долго не мог уснуть, вспоминая слюнявую губу жреца и его странные фиалковые глаза.В шатре за столом после ухода Палутиса остались великий князь Ягайла и его брат Витовт. Князья не сразу начали разговор.— Как ты мог? — сказал Витовт, подняв глаза.— Я сожалею о том, что произошло, — поторопился Ягайла, — но не отрицай, если бы я попал тогда в твои руки, со мной обошлись бы не лучше… Не будем ворошить прошлое. Нам надо сломать хребет немецким рыцарям. После победы ты по-прежнему станешь трокским князем. Но придется принять православие, — добавил он.— Твоя правда, надо сломать хребет ордену, — медленно ответил Витовт, сдерживая в себе гнев, — поэтому я в твоем стане. Главное — земля предков… А с тобой мы всегда сочтемся, люди свои.— Великий московский князь скоро будет моим тестем, — сказал Ягайла. — Он обещал помощь, если понадобится.— Что ж, поздравляю. — Витовт поднял чашу с вином. — А скоро ли московский князь сможет помочь тебе?— Я не просил его об этом, — отозвался Ягайла, — пока нет необходимости… Как драгоценное здоровье Анны? — перевел он разговор на другое. — Мне помнится, она тяготилась сердцем.— Она здорова, — ответил Витовт.— Брат, — сказал, помолчав, Ягайла, — я виноват перед тобой и постараюсь искупить свою вину. Не сердись.Двоюродные братья разошлись мирно, поклонившись друг другу и пожелав победы на завтра. Но о прежней дружбе не могло быть и речи.Еще до восхода солнца все было готово к решительному наступлению.Жрецы снова приносили жертвы и снова советовались с богами.Перкун благословил наступление.Ягайла в золоченой броне, полученной в подарок от московского князя, сидел на сером коне под красным сафьяновым седлом и смотрел на мрачные стены крепости. И стремена у князя золотые, и стальная сбруя с золотой отделкой. На конской груди сияло круглое золотое украшение величиной с человеческую голову.Первый солнечный луч ударил в разноцветие стекол маленького церковного окошка в замке. Князь Ягайла вынул из ножен меч и поднял его кверху.Оглушительный рев многотысячного войска ответил великому князю. Литовцы и жемайты первые бросились на приступ. Медленно поползли к стенам закутанные в мокрые шкуры осадные машины.Перед воинами первой преградой встали глубокий вал и ров. Тысячи людей бросали в ров охапки хвороста. Многие падали, сраженные стрелами противника. Но ров быстро заполнялся. Как опара из квашни, хворост выпирал кверху… По хворосту воины полезли на вал и многоголовой лавиной перевалили через него.У самых крепостных стен был еще один ров. Литовцы и его завалили хворостом. По приставным лестницам и прямо из осадной башни они полезли на стены. Но самая ожесточенная схватка шла у пробитой бреши.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136