Закованные в железо рыцари кололи пиками женщин. Остервеневшие рыцарские кони рвали желтыми зубами мясо живых людей.В рыцарей летели копья, топоры, метательные дубинки.К бронированному рыцарю трудно подступиться пешему воину с открытой грудью и с одним мечом в руках. Но литовцы делали невозможное. Безоружные, они вытаскивали из заборов колья и бросались на врага… Почти голый мужчина выбежал из дома. Увидев всадника в белом плаще, он прыгнул на спину лошади рыцаря и, сняв немцу шлем, сломал ему шею.В другом месте широкоплечий литовец стащил рыцаря с лошади и раздавил его вместе с панцирем, как улитку.Жители деревни защищались яростно. Женщины рубили тяжелыми топорами ноги рыцарских лошадей, стреляли из луков.Подбадривая себя дикими воплями, стуча мечами в щиты, бежали на помощь мужчины из соседней деревни. Схватка возобновилась с новой силой.Рыцарь с разбитой головой повис в седле. Другой, с птичьим хвостом на шлеме, став к оруженосцу спиной, отбивался от наседавших на него литовцев.— Священный лес, спрячь нас! — молили женщины, пытаясь укрыться в густых зарослях. — Горе нам, нет князя Кейстута, некому заступиться!Запылал дом старейшины, подожженный врагами. Пожар осветил поле боя. Рубя врагов, Бутрим увидел двоюродного брата, распростертого у своего крыльца. Двое кнехтов держали его, а орденский чиновник в сером плаще прижигал огненной головешкой под мышками и в паху. В одном из солдат Бутрим узнал Генриха Хаммера. С остервенением размахивая мечом, он стал пробиваться к нему, но кто-то захлестнул петлей шею, и Бутрим потерял сознание.А рыцари всё прибывали. Начертав мечом крест перед собой, они с устрашающими криками бросались на литовцев, кололи и топтали лошадьми всякого, кто попадался на глаза.Литовцы дали захватить себя врасплох, и это обошлось им дорого. Подожженная со всех сторон деревня ярко горела, огонь высоко поднимался к небу.Еще одна жертва принесена пресвятой деве Марии.—» Христос воскрес!«— запели победный гимн рыцари, увидев, что литовцы разбежались.Гордые победой, христианские герои поздравляли друг друга. Знатный австрийский граф, подняв окровавленный меч, посвятил в рыцарство восемь благородных неопоясанных воинов.Посредине поляны священники поставили походную церковь. Вокруг нее знаменосцы воткнули в землю древки хоругвей и знамен. Поставили шатры, зажгли костры. Возник огромный лагерь. Началось празднество. Слуги разносили благородным рыцарям вино в честь победы.Однако ночь прошла не так весело. Разъяренные, горевшие местью литовцы всю ночь тревожили лагерь. Рыцари не видели в темноте врагов, но зато слышали их яростные вопли и чувствовали на себе удары долетавших из леса копий и палиц.На сгоравшем литовском селище тоскливо выли оставшиеся в живых собаки.Утром капелланы прочли погребальные молитвы. Несколько рыцарей и немало наемников не дожили до восхода солнца.С рассветом под охраной полубратьев и наемной солдатни в Кенигсбергский замок двинулась толпа пленных. Среди них шел, понурив голову, Бутрим. Солдаты и рыцари смеялись, показывая пальцами на женщин, у которых к груди и к спине было привязано по ребенку.В числе солдат, охранявших пленных, был саксонец Генрих Хаммер.Весь день шли облавы на жителей, укрывшихся в лесу, весь день слышались стоны и плач. Не раз и не два из зарослей бросались на рыцарей хозяева лесов. Литовцы рубились топорами и сажали врагов на рогатины. Свистели в воздухе метательные дубинки.Вечером иноземные рыцари и братья ордена снова затеяли веселый пир. Съели гору жареной птицы, баранов и говядины, выпили не одну бочку хмельного меда.У многих иноземных рыцарей в шатрах оказались молодые полонянки.Маршал Конрад Валленрод стал осторожней. Солдаты огородили лагерь деревянным забором. Вдоль городьбы всю ночь ходили дозорные. Копья и дубинки из леса не долетали к пирующим.Две недели провели в литовских лесах братья ордена девы Марии и иностранные рыцари. Они охотились на язычников, точь-в-точь как на лисиц и зайцев.Дым от сожженных деревень клубился в окрестных лесах. Пахло гарью и смрадом разложившихся трупов.Много пленных отправили рыцари в свои замки. Разбежавшиеся по соседним селениям литовцы молили своих богов о мщении. Приносили обильные жертвы Перкуну и богу войны Кавасу. На ветвях священных деревьев появилось много ценных даров.Литовские воины не раз собирались на совет.А рыцари спокойно, как у себя дома, продолжали хозяйничать в лесу. Но запасы подходили к концу. Меньше стало изысканных блюд и тонких вин. Рыцарские жеребцы похудели и теряли резвость. Великому маршалу приходилось думать о животных ничуть не меньше, чем о самих рыцарях.Пришло время возвращаться. Запела труба великого маршала, и рыцари построились в прежний порядок. Впереди реяло огромное знамя ордена. Под грохот барабанов войско двинулось. Отдых в Кенигсбергском замке не за горами. Рыцари мечтали снять тяжелые доспехи, смыть липкий пот. Даже строгий приказ великого маршала не мог остановить оживленные разговоры. До конца лесной дороги оставалось совсем немного.Давно не пахли так крепко и сладко липы, обещая много душистого меда.Неожиданно на землю упал темный предмет, похожий на короткий обрубок дерева. Там, где он упал, взвилось черное облако, и десятки тысяч рассерженных пчел набросились на лошадей.Лошади, прядая ушами, испуганно заржали.Вслед за первым ульем и с других деревьев свалилось еще несколько тяжелых чурбанов. Падая на землю, они раскалывались, пчелы взлетали в воздух и набрасывались на врагов. Сначала врагами были лошади, потом божья скотинка начала жалить и рыцарей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136