– Мне всегда в тебе нравилось, капитан Дешилдс, что ты никогда не забываешь о настоящих ценностях.
Ройс и Дешилдс вместе служили в Техасе. Дешилдс закончил Военный институт Виргинии, Ройс – Военную академию Вест-Пойнт, но у них были схожие точки зрения на военную службу. Обоим импонировала тактика ведения войны, применяемая индейцами, однако командующие крупными армиями в ней ничего не смыслили.
За эти годы Ройс и Дешилдс еще больше сблизились и без слов понимали друг друга. Ройс знал, что мог доверить Дешилдсу не только свою жизнь, но и более важные вещи – свое подразделение и еще нечто неуловимое, чего он не мог определить и что видел в Аннабель.
Он представил себе лицо девушки и каждый изгиб ее тела, словно держал ее в объятиях, но постарался прогнать видение. Он будет думать о ней позже, когда выполнит все служебные обязанности. Ройс знал, что будет думать об Аннабель, не сможет не думать.
Он указал Джону на импровизированный стол, сколоченный из старой двери, распиленной пополам, и кольев, выломанных из ограды. Это сооружение служило одновременно обеденным и письменным столом.
– Ешь и рассказывай, а потом отправимся в штаб.
Ройс сел за стол напротив Дешилдса и слушал его доклад, а тот жевал и говорил. Наконец Дешилдс провел сухой галетой по тарелке, собрав с нее остатки густого соуса, и откинулся на стуле.
– Мы зря теряем здесь время, – сказал он. – Вести разведку могли бы и люди Стюарта. Необходимо вернуться на север, нанести удары по обозам с провизией и заставить Линкольна засомневаться в успешном исходе атаки Вашингтона.
Ройс подался вперед, поставив локти на колени. Он чувствовал себя так, словно стоял спиной к плотине, пытаясь задержать поток воды, затыкая пальцами неумолимо расширяющиеся щели.
– Еще одна бесполезная победа, – тихо произнес он. – Если так пойдет и дальше, Линкольн возомнит себя боевым генералом, и северяне победят благодаря своей численности.
– Не все еще потеряно. Не исключено, что нам удастся некоторое время сдерживать их, возможно, Англия и Франция вступят в войну, а северянам так надоест бессмысленная бойня наподобие вчерашней, что они испугаются и просто отпустят нас.
– Скорее последнее, чем первое. Англия не станет ввязываться в войну, потому что ей претит рабство, а король Луи не станет воевать без Англии. Он положил глаз на Мексику. – Ройс провел пальцами по волосам. Снаружи доносились голоса людей, располагающихся биваком. Еще одна потерянная ночь. – Наши войска на западе, Шерман и Грант…
– Ты не понял своего истинного призвания, Ройс. Тебе следовало заняться политикой – с твоей-то дальновидностью.
– Дьявол, мне следовало стать плантатором. – Ройс откинулся на стуле и улыбнулся Джону. – Ну что ж, а теперь давай попытаемся уговорить генерала разрешить нашему отряду возобновить боевые действия.
Дождь прекратился. Ройс постоял с минуту, рассеянно похлопывая перчатками по ладони. Старик выглядел сегодня слишком усталым. Однако усталость не ослабила его вежливой, но твердой решимости. Ройс подошел к костру, где Джон ждал его вместе с помощником Ли – Тейлором. Тейлор извинился и скрылся в палатке, из которой только что вышел Ройс.
– Что он сказал? – спросил Джон, когда они остались.
Ройс протянул руки к огню, но, вдохнув горького дыма, тут же отошел от костра.
– Мы разобьем наше подразделение на две части. Если Бернсайд не предпримет завтра никаких действий, ты вернешься в горы с двумя отрядами, а я останусь здесь.
Он хотел было выругаться, но предоставил эту возможность Джону и, переждав волну богохульств, продолжил:
– Но ты должен быть готов вернуться, если здесь произойдут какие-нибудь события. Впрочем, мы оба знаем, что этого не случится.
– Он сказал почему?
– С каких это пор скромные майоры задают вопросы генералам?
– А с каких это пор ты подчиняешься армейским законам?
Ройс не обратил внимания на шутку Джона и устремил взгляд на огонь. Генерал ответил, и его ответ не был лишен смысла. При других обстоятельствах он был бы рад новому заданию, но оно таило в себе опасность, к которой федеральная армия не имела никакого отношения. Каждой клеточкой своего тела Ройс чувствовал надвигающуюся грозу, но не знал, как долго сможет держать свои эмоции под контролем.
Черт бы побрал Пейтона и его сводничество. Черт бы побрал тупого генерала-северянина, сидящего со своей армией на берегу реки Раппаханок, и непреклонного старика в палатке за его спиной. Но проклинать он мог лишь самого себя.
– Надолго ты здесь застрянешь?
Вопрос Джона вывел Ройса из раздумий.
– До тех пор, пока не выяснятся планы Бернсайда. Может быть, на неделю, может, на месяц, – ответил Ройс, натягивая перчатки. – Впрочем, это не так уж плохо. Я попытаюсь уговорить старика отделить нас от войск Джексона, чтобы мы смогли совершать рейды самостоятельно. Акуа и Фалмут вполне подходят для этой цели.
Джон хлопнул Ройса по спине своей тяжелой рукой.
– Сначала ты вызвал у меня жалость, а теперь – зависть. Ты потанцуешь с новыми молодыми леди и совершишь налет на главный продовольственный склад северян. А Рождество отпразднуешь дома.
Ройс хотел возразить Джону, но тут заметил спешащего к ним Тейлора. – Генерал Ли хочет поговорить с вами, прежде чем вы уедете, – сообщил Тейлор.
Удивленный Ройс повернулся и, заметив, что рука Джона взметнулась в приветственном жесте, тоже отдал честь. Генерал армии северной Виргинии приложил руку к козырьку, после чего кивнул и улыбнулся.
– Давайте пройдемся, майор Кинкейд, – предложил генерал Ли.
И они направились к вершине холма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115