И если ему удастся стать ее отцом, она обязательно будет чувствовать себя самой красивой, потому что он непременно будет говорить ей, какой красивой она была, когда он каждое утро целовал ее в кончик носа, а по ночам баюкал…
Гнедой заржал, возвращая Ройса в реальность, и он, пустив коня рысью, поскакал по лугу в направлении «Веселого Шервуда».
Вскоре он увидел во дворе Оливию, которая ждала, пока он остановит коня. Она была ослепительной красавицей, высокой, с красивой фигурой. Длинные ресницы окаймляли зеленые, цвета мха, глаза, а длинные волосы были уложены на затылке и отливали золотом, словно лучи яркого весеннего солнца.
Но ее красота меркла по сравнению с утонченной красотой его жены.
Ройс спешился.
– Дешилдс уже здесь? – спросил он.
– Нет. Когда он был здесь в последний раз, привез немного кофе и сахара, который мы храним до особого случая. Проходите в дом. Пообедаем.
– Я не могу остаться, Ливви. Не могу подвергать вас риску.
Оливия фыркнула:
– Янки не заглядывали сюда с тех пор, как был пожар.
Взгляд Ройса скользнул по обуглившимся бревнам, которые когда-то были амбаром. Конюшни тоже сгорели. Сгорело все, кроме особняка. Ройс похолодел, а Ливви улыбалась. И откуда только эти женщины черпают силы? Ему хотелось позаимствовать у них немного, чтобы выдержать последние дни войны.
– Кое-кто гостит у нас, – сказала Оливия. – Заходите в дом.
Ройс перекинул поводья через руку и присоединился к девушке.
– Есть новости от Энни?
– Нет. Я получила всего лишь одно письмо. – Оливия легонько сжала руку Ройса. – Вы же ее знаете.
Если даже случится что-нибудь неприятное, она все равно не сообщит.
Ливви права, но от этого Ройсу было не легче. Он привязал коня к ограде и последовал за Оливией на кухню.
– Черт возьми! – Он сорвал с головы шляпу. – Черт возьми, а ты что тут делаешь?
Боганнон провел рукой по своим соломенным волосам и улыбнулся так широко, что кончики губ едва не достали до ушей.
– Как думаешь, он рад меня видеть? – спросил мальчик, переведя взгляд на Оливию.
– Похоже, что да, – улыбаясь, ответила девушка.
Она высыпала кофейные зерна в кофемолку, а когда повернула ручку, по кухне распространился густой аромат.
– Ричмонд пал, – сказал Бо.
– Я знаю, мистер Холстон. Но если ты больше не в Ричмонде, то почему не воспользовался паролем и не отправился в «Излучину»? Ты нужен своей сестре.
Бо пожал плечами:
– У нее есть Пейтон и Пэтси.
– Ей нужен ты.
– Нет, это ты ей нужен.
Ройс так устал, что даже не мог рассердиться, сел и бросил шляпу на стол.
Он нужен Энни, а Энни – ему. Но сейчас они не могут быть вместе.
За его спиной Оливия звенела посудой, что-то готовила. Бо сел напротив Ройса, вытянув свои длинные ноги. Ройс старался найти нужные слова, чтобы уговорить мальчика вернуться в «Излучину».
– Бо…
– Бо останется с нами, пока не сможет сообщить нашей Аннабель какие-нибудь новости о вас.
Ройс узнал голос Хетти. Он поднял голову и расплылся в улыбке. Мужчинам следовало остаться дома и позволить женщинам вести войну. Возможно, тогда результаты были бы совсем другими.
Он хотел встать, но Гарриет Шервуд остановила его, положив ему на плечи свои пухленькие ручки и запечатлев на его макушке материнский поцелуй.
– Жаль, что вы так редко к нам приезжаете. Мы не видели здесь ни одного янки с момента пожара.
Ройс хотел напомнить ей, что янки пришли сюда с намерением сжечь ее дом именно потому, что он здесь бывает, но не успел.
– Ливви, джентльмены приехали. Думаю, полковнику Дешилдсу будет гораздо приятнее, если его встретишь ты, а не я.
Ройс проводил взглядом выходящую из кухни Оливию. Он слышал, как открылась дверь, и вслед за робким голосом Оливии раздался раскатистый бас Джона. Хетти поставила перед Ройсом дымящуюся чашку и потрепала его по плечу. Он зажал чашку в ладонях, чтобы согреться.
– Ройс!
Он посмотрел на Джона и поднялся со стула. Как же он устал! Эта война его измотала. Она преследовала его повсюду, даже на этом островке мира и спокойствия, который он не навещал слишком часто из страха навлечь несчастье на головы живущих здесь невинных людей.
– Мы с Чанси столкнулись близ Кулпепера, и я привез его сюда, – сказал Джон.
Его лоб прорезала глубокая складка, и Ройс понял, что известия из штаба Ли неутешительны.
Он кивнул:
– Чанси!
Молодой человек вошел в комнату и подал Ройсу пакет. Тот помедлил с минуту и сломал печать. Пробежал глазами донесение и громко вздохнул.
– Вы знаете, что здесь написано? – обратился он к Чанси.
– Президент выразился предельно ясно, генерал.
– Президент глупец.
Ройс перевел взгляд на Джона. Солнечный свет, проникающий сквозь окна, падал на его лицо с резкими чертами. Под глазами пролегли тени.
– Что сказал Ли?
Джон сдвинул шляпу на затылок, а потом бросил ее на стол рядом со шляпой Ройса.
– Ли сдался у Аппоматокса, – тихо ответил Джон.
Он слышал, как охнула Оливия, как кашлянул Бо, но не оторвал взгляда от измученного лица Джона. У них могло оставаться еще несколько армий, но Ли сдался, и последняя надежда умерла.
Ройс ощутил глубокую печаль. Ему жаль было этих двух отважных офицеров и других солдат, которые сражались, выжили и теперь вынуждены были стать свидетелями полного краха их надежд. Сам он ничего не чувствовал, как если бы уже умер. Ведь огонь жизни в его душе погас в тот ноябрьский день, когда Аннабель уехала от него навсегда.
«Энни, милая Энни, если бы только я мог все изменить…» Ройс посмотрел на донесение, которое держал в руке, – новый приказ президента Дэвиса. Ройс принял решение и смял бумагу.
– Капитан Петтигру, вы доставили мне эти приказы, а теперь забудьте о них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115