Джулия хихикнула:
– Куин, пожалуйста! Кто-то же должен брать на себя риск.
– Благодаря тебе у меня для этого есть Мадди!
Герцогиня остановилась у своего кресла и окинула взглядом остальные пустующие места.
– Бикс, Мадди с его светлостью будут?
– Да, леди. Его светлость распорядился, чтобы я предупредил вас о том, что они будут «чертовски скоро», как он выразился.
Куин, предупредительно отодвинувший стул для матери, при этих словах весело хохотнул:
– Похоже, Мадди снова обчистила его в вист. А он этого просто не выносит!
Перемена темы помогла избежать продолжения разговора о весьма спорном будущем его брата. Джулия бросила взгляд на часы, стоявшие на каминной полке. После своего возвращения Рейфел бывал в городе крайне редко и всякий раз избегал встреч с семейством. Душу матери на мгновение охватило чувство неловкости и беспомощности. Ее сын успел приложить руку к разгрому армий Бонапарта, покорить сердца многочисленных лондонских красавиц, выиграть и тут же спустить целое состояние в известных и печально известных игорных клубах. Что он добавит в ближайшем будущем к этому впечатляющему списку своих подвигов, можно было лишь догадываться.
– Ваша светлость, вы отдаете мне замок Хайброу со всеми землями, и я забываю о долге в сто тридцать восемь миллионов фунтов!
Сверкая глазами, в столовую танцующей походкой вступила Мадлен Бэнкрофт, Во время частых и затяжных отлучек Рейфа именно она вносила живую струю в степенное существование семьи Бэнкрофт, за что Джулия всегда обожала невестку.
– Не надейтесь, сударыня, на слух я пока еще не жалуюсь. Вы сказали «пенсов», а вовсе не «фунтов».
– Я такого не говорила, и вы это прекрасно знаете.
Джулия с трудом удержалась от улыбки при виде растерянного и добродушного выражения лица своего супруга. Подумать только – все; кроме ее самой, Мадди и Куина, так и трепещут перед его сиятельством. Рейф, правда, делал вид, что не боится главы семейства, однако он более чем кто-либо страстно желал получить его признание и в то же время держался от герцога как можно дальше, как бы давая понять, что отношение отца вовсе его не волнует. Льюис Бэнкрофт об этом и не подозревал.
Куин поднялся со своего места, расцеловался с Мадди и предупредительно отодвинул ей стул.
– Лучше согласиться, ваша светлость. Я уже много раз пробовал с ней спорить и всякий раз терпел сокрушительное поражение.
– Это потому, что ты всегда не прав, мой дорогой сын.
– Нет-нет, я ведь…
– Всем добрый вечер.
В столовую вошел Рейф, и чувство беспомощности снова охватило Джулию. Она мгновенно почувствовала странное возбуждение, которое он пытался скрыть. Когда Рейфела раньше срока отозвали из Африки, он буквально взбеленился, и Джулия не осуждала его за это. До самого последнего времени он старательно избегал прямого разговора на эту тему с его светлостью, однако сейчас выражение его лица было таким, что можно было не сомневаться – этот день настал.
– Господи, Рейф, у тебя такой вид, будто ты только что выкарабкался из собственной могилы! – прищурилась Мадди, с интересом оглядывая его изрядно помятое лицо.
– Вчера вечером малость перебрал, – криво усмехнулся тот в ответ.
При появлении младшего сына герцог помрачнел и у него явно испортилось настроение. На до этого безоблачном горизонте семейства Хайброу заклубились грозовые тучи, с минуты на минуты готовые разразиться грандиозным скандалом.
– Прежде чем вваливаться сюда, могли бы побриться и переодеться. Вы ведете себя совершено неподобающим образом. Подумать только – на прошлой неделе, наш обед почтил своим монаршим вниманием сам король Георг!
– Рейфел, может быть, я… – кашлянув, заговорила Джулия.
– О, отец! Добрый день! Виноват, виноват, не признал, пока вы не насупились. Теперь другое дело: вид, как обычно, такой свирепый, что прямо не подходи.
– Лучше свирепствовать, чем впустую прожигать жизнь!
– Льюис, – негромко проговорила герцогиня.
Рейф галантно склонился к плечу матери и поцеловал ее в щеку.
– Для волнений нет повода, родная. Я его сейчас весьма удивлю.
– Ха! Ты только этим и занимаешься! Кто бы сомневался! – презрительно фыркнул герцог.
Рейфел демонстративно извлек из кармана свернутый в трубку лист. Развернув его, он положил документ перед отцом рядом с тарелкой.
– Как вам это? – спросил он, скрестив на груди руки. – Я теперь полноправный владелец усадьбы Фортон-Холл. Это в Чешире.
Куин потянулся за бумагой с выражением недоверчивого изумления на лице:
– Кто ты теперь?..
Мадди в восторге захлопала в ладоши:
– Рейф, с кем это ты расправился? Дуэль или убийство?
Выражение лица Рейфа чуть смягчилось.
– Не волнуйся, все целы. Я поставил на кон деньги, которые выручил за свой офицерский чин, и…
– Ты продал свой офицерский чин?! – прорычал герцог, побагровев.
– А я-то думал, вы обрадуетесь, – вскользь заметил Рейфи с равнодушным видом провел рукой по растрепанным волосам.
– Черт возьми, впервые от сделанного тобой получился хоть какой-то толк!
– Бог ты мой, она даже подписана! – поразился Куин, протягивая бумагу герцогу. – Имеет совершенно законный вид. Френсис что-то там невнятно бормотал про какие-то документы, но из его слов ничего нельзя было понять.
Джулия не сводила глаз со своего младшего сына. Чтобы Рейфел вдруг стал помещиком, должен был перевернуться мир.
– Значит, ты прикупил себе имение, – задумчиво проговорила она.
Рейф встретился взглядом с матерью и тут же отвел глаза.
– Не совсем так. Я выиграл его. Дружище Харрингтон сделал ставку этой бумагой, проиграл и заявил, что рад, наконец, от него освободиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118