Затем наклонился и покрыл нежными поцелуями то, чем только что любовался.
— Пора начать нагуливать аппетит.
Кенрик опустился на постель и прилег рядом с Тэсс Она взяла его руку в свои и нежно поцеловала. Он придвинулся ближе, этот поцелуй чрезвычайно его взволновал, но она неожиданно отстранилась.
— Все же я хочу тебе кое-что сказать.
Кенрик заметил серьезность в ее глазах и понял, что к еде и прочим пустякам это отношения не имеет.
— Что же ты хочешь сказать? — спросил он тихо.
Тэсс взяла его руку и прижала к своей груди.
— Я хочу сказать, что еще до конца этого года ты станешь отцом. Вот что я хочу тебе сказать, милорд.
Кенрик медленно расплывался в улыбке, пока она не завладела его лицом полностью.
— И как давно ты об этом знаешь?
— Несколько дней. Я стала по утрам плохо себя чувствовать. — Значит, ты из-за этого пришла сегодня сюда?
— Нет! Я даже не знала, как ты воспримешь эту новость. Начнутся сложности с братом. Я вообще ничего не знала, не думала… Ведь ребенок будет наследником и Монтегю и Ремингтона. А как же твое обещание, данное Гаю?
Он приложил палец к ее губам.
— Наш ребенок претендовать на Монтегю не будет.
— Но…
— При дворе меня ждет наказание. За то, что я похитил тебя и женился без королевского позволения — причем ты была помолвлена с другим, — я буду лишен титула барона Монтегю и всех прав на эти владения.
Глаза Тэсс от ужаса округлились.
— Это чудовищно! Ведь жениться тебе приказал сам король! Против твоей воли! И тебя за твою же верность наказывают?
— Тэсс, все совсем не так, об этом наказании попросил сам.
— Но почему?..
Кенрик кивнул, подтверждая мелькнувшую в ее глазах догадку.
— Да, Тэсс, именно так. Титул должен принадлежать Гаю. Да мне и не нужен этот титул, я никогда к нему не стремился. У меня есть все, что мне нужно — моя армия и… ты. Хотя, когда-нибудь в знак благодарности за прежние заслуги король, возможно, и дарует мне титул, принадлежавший твоему отцу. А вот сын мой, независимо ни от чего, получит этот титул обязательно. То есть он будет выше меня по рангу.
— Этого я представить себе не могу, — честно призналась Тэсс и добавила: — А я боялась, что ты рассердишься, что я не сказала тебе раньше.
— Ну конечно, я не в восторге от того, что ты тогда на поле рисковала жизнью. Ведь он уже был там, в тебе. Или ты еще не знала?
— Тогда еще не знала.
— Обещай мне впредь таких глупостей не делать. Тэсс зажмурилась и прошептала.
— Обещаю, милорд.
— Дай-ка мне посмотреть на тебя, — неожиданно попросил он и внимательно осмотрел ее живот. — А ты уверена в этом, Тэсс? Я что-то никаких изменении не вижу. Правда, может быть, груди стали чуть полнее.
Тэсс взяла его руку и приложила к животу.
— Вот здесь, уже по крайней мере два месяца, расцветает твое семя. Пройдет еще немного времени, и всем станет заметно, не только тебе.
— Да, да, ты права, дорогая. — С этими словами Кенрик стал покрывать поцелуями место, где созревало его семя.
— Кто-то стучится в дверь, — пробормотала Тэсс.
— Это принесли ужин. — Кенрик направился к дверям.
Он вернулся с двумя огромными подносами и поставил их на стол. Кенрика позабавило, с какой жадностью Тэсс набросилась на еду. Он ни разу еще не видел, чтобы она так ела.
— Тебя что, там не кормили?
— Но мы же пропустили обед, — ответила она с набитым ртом. — А потом, ведь твое дитя — оно требует пищи.
Она улыбнулась и погладила свой живот.
— Я не знаю, в чем мне ехать ко двору, милорд, — сказала Тэсс, когда они покончили с ужином. — Хелен любезно предлагает мне свои платья, может быть…
— Тебе нет нужды брать платья у моей сестры.
— К тому же, она выше меня…
— У меня тоже есть для тебя небольшой сюрприз. Кенрик встал из-за стола и, взяв ее за руку, подвел в одному из сундуков, который всегда был заперт. Вытащил резной ключ из тайника и вставил в замочную скважину.
— Открывай.
Тэсс повернула ключ, но тяжелую крышку ей одолеть было не под силу. Помог Кенрик. Первое, что она увидела, был пояс, искусно расшитый золотом, усыпанный аметистами и сапфирами. Кенрик достал пояс, чтобы она увидела его зубчатые края — с каждого зубца на короткой золотой цепочке свешивался сапфир или аметист. А следом пошли ожерелья, браслеты, серьги и диадема с таким избытком драгоценностей, что Тэсс на нее было больно смотреть.
— А к таким вещицам очень подойдет вот это, — добавил он и достал платье.
Такого материала ей просто никогда еще не приходилось видеть. Пурпур с черным, сотканный из тончайших ниток так искусно, что цвет его напоминал вечернее небо перед закатом.
— Ты узнаешь цвета? Аметисты — это цвет твоих глаз, когда ты улыбаешься, сапфиры — когда ты сердита. А платье? — Кенрик заключил ее в свои объятия, губы их соприкоснулись. — Платье цвета твоих глаз, когда ты полна страсти и желания.
Он завладел ее губами и, целуя, наблюдал за глазами, убеждаясь, что был прав насчет цвета платья. А затем Кенрик забыл о цвете ее глаз. Его внимание полностью поглотил сладостный вкус ее рта. Неожиданно он отпустил Тэсс, и она бы упала, если бы не успела схватиться за крышку сундука. А он дрожащими руками положил платье и диадему на постель и быстро вернулся к сундуку. Ему не терпелось показать ей все подарки.
— А вот это мои самые любимые, — сказал он, доставая другие украшения и платья. — У тебя будет большой выбор, дорогая. Здесь двенадцать платьев, а к ним украшения, туфли и белье.
Тэсс молча наблюдала, как он разгружает сундук. Скоро комната стала похожа на выложенную из драгоценных камней радугу: украшения, чулки, туфли, платья всех цветов и оттенков…
— Помнишь, тебя не пускали в западную башню?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86