Кенрик даже не слышал вопроса. Он повернулся на спину и, подложив под голову руку, стал смотреть в потолок.
«Где же мое хваленое самообладание? — раздраженно думал он. — Она превратила меня в обезумевшее животное. Никогда больше такое не повторится. Никогда больше я не дам ей такой власти над моим телом».
Тэсс тоже отвернулась от него. Полежав немного, откинула одеяло и встала.
Он схватил ее руку.
— Куда ты направляешься?
— Хочу помыться, — холодно ответила она, стараясь не встречаться с ним глазами.
— Не сейчас. — Он потянул ее назад и не удержался — поцеловал ладонь.
На этот поцелуй Тэсс не откликнулась. Отвернувшись в сторону, она загородилась от него копной своих волос.
— Тэсс, посмотри на меня.
Она покачала головой. Он на мгновение сжал губы.
— Я что, сделал тебе очень больно?
— Нет. Я просто хочу помыться, — тихо ответила она, опустив глаза. Она хотела смыть свое унижение, соскрести память о том, что для нее, глупой, значило так много, а для него, очевидно, ничего.
— Стало быть, ты хочешь смыть мое семя. Этот брак с тобой не принес мне ничего, кроме неприятностей. Так пусть хоть будет наследник.
— То есть тебе не жена нужна, а племенная кобыла? И ты ее нашел?
— Ты должна дать мне наследника. Это твоя важнейшая обязанность. Все остальные мои нужды может удовлетворить любая девка.
Тэсс едва сдержалась, чтобы не ударить его.
— Значит, способность дать тебе наследника — это единственное, что отличает меня от твоих вассалов и слуг?
Он безразлично пожал плечами. Тэсс кипела от возмущения, но промолчала.
«Если ему действительно так все безразлично, пусть думает что хочет, — решила она. — Бесчувственное животное!»
— Но с тобой мне было хорошо.
— Ах вот как? Хорошо, милорд. В следующий раз я буду знать, что, если у тебя хмурый вид, значит, ты чему-то очень рад, и не буду путать это с неудовольствием.
— Неудовольствием? — Кенрик расплылся в улыбке, а потом и вовсе расхохотался.
Погладив волосы Тэсс, он провел пальцем по ее щеке.
— Да, Тэсс, ты права. Вкус твоих губ доставляет мне огромное неудовольствие. Пожалуй, мне надо напомнить себе, как все это ужасно.
— Не надо…
Прежде чем она смогла вымолвить еще хоть слово, он закрыл ее рот поцелуем. При этом он крепко держал ее за подбородок, не давая отвернуться. Держал не отпуская, пока она наконец не ответила на поцелуй.
— Да нет же, ничего неприятного в твоем поцелуе нет. Может быть, все дело в твоем теле?
С притворной озабоченностью он откинул одело.
— Нет, и здесь ничего неприятного я не вижу. Тогда, возможно, твоя кожа под моими губами так неприятна мне?
Он покрыл легкими поцелуями ее плечо, двигаясь по направлению к уху.
— Я думаю, надо попробовать еще раз, чтобы окончательно убедиться, — прошептал он ей на ухо, прежде чем снова перекатиться на нее.
Тэсс изо всех сил старалась оставаться безразличной, вызвать в себе злость, но противостоять его напору не могла. Ведь это был завоеватель до мозга костей, неумолимый и непреклонный. Да и как она могла не сдаться, когда он горячо бормотал, как страстно ее желает, нашептывал такие ласковые слова, какие ей никогда прежде слышать не приходилось. Она и вообразить их даже не могла. Отчего бы он ни злился и ни хмурился, сейчас он убедил ее в том, что с физической стороной их брака это никак не связано.
А потом все повторилось. Он опять насупился и, пробормотав что-то резкое, повернулся к ней спиной.
Тэсс тяжело вздохнула.
Сможет ли она когда-нибудь понять этого мужчину?
Глава 9
После полудня Кенрик отправился по своим делам. Минуло уже три часа, а Тэсс все еще чувствовала его присутствие в комнате. Она подошла к зеркалу и внимательно вгляделась в себя. Вроде бы ничего не изменилось. Это несправедливо. Должны же происходить хоть какие-то изменения, когда девушка становится женщиной. Она должна выглядеть как-то старше, мудрее.
Кенрик, конечно, не изменился, ни внутри, ни снаружи. Сегодня утром встал, как обычно, хмурый и абсолютно чужой. Ни слова не произнес, пока одевался. Когда уходил, коротко бросил, что выезжает патрулировать окрестности, и они увидятся за ужином. Ни одного вопроса не задал. Не спросил, как она собирается провести день, не посоветовал, как ей лучше начать исполнять обязанности хозяйки замка. Собственно, и говорить ничего не надо было, он уже сказал все вчера: ее обязанности ограничиваются спальней.
Прекрасно. Назло ему она сделает так, как он хочет. То есть она будет спокойно смотреть, как обитатели замка ходят в грязи по колено, как внутри этих стен все постепенно разваливается и приходит в упадок. Будет спокойно сидеть и дожидаться мужа, чтобы ночью выполнить единственную обязанность, ради которой она ему нужна. Неужели она позволит так обращаться с собой? Ведь в таком случае, когда она сбежит, он не узнает, что потерял. Нет, все же лучше делать все наперекор ему. Только так она сможет сохранить к себе уважение.
Своим поведением он дал ей понять, что их интимные отношения ничего для него не значат и ничего не меняют. Хорошо. Она постарается снова от него удрать, и на этот раз навсегда. А пока надо привести в порядок этот дом. Это лучший способ завоевать его доверие, и остальных тоже. Надо дать ему понять, что у нее и в мыслях ничего подобного нет. Когда-нибудь его бдительность ослабнет, и возможность сбежать предоставится. Это случится, рано или поздно. И тогда Кенрик пожалеет, спохватится. Но вернуть ее уже не сможет.
Тени от крепостных стен удлинились, а это значит, что ужин будет не позднее, чем через час. Мысль о том, что скоро она вновь увидит Кенрика, заставила ее сердце биться быстрее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86