Он смотрел на нее, боясь поверить тому, что услышал.
– Мой ответ – да, – нетерпеливо сказала она. – Думаете, я такая дура, чтобы сказать «нет» и позволить вам уйти безнаказанным?
– Я понимал, что это было бы слишком хорошо, – ответил Дейн.
– Она подошла к нему:
– Что вы скажете своим друзьям, Дейн? Полагаю, что легче жениться, чем постоянно ждать очередного нападения?
Она притронулась к рукаву на его левой руке, и от такого ничтожного жеста у него сдавило грудь.
– Вам следует повесить ее на перевязь, выставить напоказ. Не говоря о том, что так меньше шансов ее нечаянно повредить.
– Перевязь нарушит силуэт сюртука, – натянуто сказал Дейн. – И мне ничего не нужно выставлять или объяснять.
– Ваши друзья будут нещадно вас высмеивать. Я бы многое отдала, чтобы послушать.
– Сегодня вечером в «Антуане» я объявлю о нашей помолвке. И пусть они делают что хотят. Мне все равно, что думают эти слабоумные. А вам советую начинать укладываться. Нам с Геррардом надо кое-что обсудить.
– Укладываться? – напряглась Джессика.
– Послезавтра мы уезжаем в Англию, – сказал Дейн. – Дорожные хлопоты я улажу, поженимся в Лондоне. Мне не нужна толпа черни, спустившейся из Дартмура и подгоняющей скот. После свадебного завтрака мы сможем уехать в Девон.
У нее потемнели глаза.
– О нет! Можно пожениться здесь. Вы могли бы дать мне какое-то время понаслаждаться Парижем перед ссылкой в Девон.
– Венчание в церкви Святого Георгия на Ганновер-сквер, – сказал Дейн. – Через месяц. Будь я проклят, если пойду к отупевшему архиепископу Кентерберийскому за специальной лицензией на брак. Огласят наши имена, и вы можете наслаждаться Лондоном. В Париже вы не останетесь, так что выбросьте эту мысль из головы.
Мысль о том, что маркиза Дейн будет жить в печном горшке на рю де Риволи, который он называл своим домом, приводила его в неистовство. Его респектабельная жена не будет сидеть за столом, за которым парижские дегенераты кутили, ели и пили, а потом блевали на ковры и мебель. Она не будет вышивать или читать в гостиной, где происходили оргии, которым позавидовали бы римляне.
Дейн сделал мысленную заметку заказать новый матрас для наследственной кровати в Девоне и сжечь все постельное белье и занавески. Он не даст осквернить маркизу Дейн вещами, среди которых он наградил внебрачным ребенком девицу Черити Грейвз.
– Благодаря вам мое пребывание в Париже было исключительно скверным, – сказала Джессика, сверкнув серыми глазами. – Я не мечтаю о том, чтобы помыкать вами, но я думаю, мне должно быть разрешено походить по гостям, насладиться вновь обретенным честным именем и…
– Вы можете ходить в гости в Лондоне. Вы можете устроить такой грандиозный свадебный завтрак, какой пожелаете. Вы можете купить столько платьев и побрякушек, сколько захотите. Какого черта вы беспокоитесь о том, где это будет, если я плачу по счетам?
– Как можно быть таким бесчувственным! – закричала Джессика. – Я не желаю, чтобы меня выталкивали из Парижа, как будто вы меня стыдитесь!
– Стыжусь? – Он повысил голос. – В церкви Святого Георгия на Ганновер-сквер? Где еще можно набрать столько чертовой публики и столько респектабельности для чертова брака?
Поверх ее головы он посмотрел на Геррарда, который сидел за столом, укладывал бумаги в кожаный портфель и старательно изображал безразличие.
– Геррард, может, вы объясните, какое душераздирающее преступление я совершаю, проводя свадьбу в Лондоне?
– Такой диспут вне моей юрисдикции, – сказал Геррард. – А также вопрос о том, сколько звать гостей и прочие разногласия, возникающие при помолвке. Вам придется самому вести переговоры.
Лорд Дейн подумал, что на сегодня с него хватит «переговоров». Он пришел не для того, чтобы жениться на источнике своих неприятностей. Во всяком случае, сознательно. Он считал, что сделал предложение только потому, что терпеть не может, когда его загоняет в угол, разоряет и лупит мстительная старая дева со своим дьяволом-адвокатом.
Пока он это не предложил, он не догадывался, как много для него значит ее ответ. Дейн не осознавал, какими утомительными, давящими станут недели и месяцы в Париже, после того как она уедет… навсегда.
И хотя она дала согласие, он беспокоился, потому что пока она не была его и могла в любую минуту сбежать. Гордость не позволит ему уступить. Дай женщине палец, она отхватит всю руку. Он должен начать так, как собирался, а собирался он быть хозяином в доме. Он не свернет со своего пути ни для кого, даже для нее. Дейн отдает приказы, остальные подчиняются.
– Сага, – сказал он и взял ее за руку. Она нерешительно посмотрела ему в глаза.
– Укладывай чемоданы, – ласково сказал он.
Она попробовала выдернуть руку. Он ее отпустил, но обхватил за талию, привлек к себе, приподнял и впился в губы поцелуем. Все произошло мгновенно, она не успела дать отпор. Один быстрый дерзкий поцелуй – и он поставил ее на пол. Она поскорее отошла, пылая.
– Вот и все переговоры, Джесс, – сказал он, поспешно успокаивая жар и волнение, вызванные кратким объятием. – Если будешь спорить и дальше, я решу, что ты хочешь большего.
– Ладно, пусть Лондон, но ты за это заплатишь, Дейн. – Джессика отвернулась. – Мистер Геррард, не проявляйте к нему снисхождения. Если он хочет слепого повиновения, пусть это ему дорого обойдется. Я требую королевский кущ на булавки, собственные кареты и лошадей. Изобилие прислуги, женщин и мужчин. Заставьте его взвыть, мистер Геррард. А если он не начнет реветь и топать, как слон, будьте уверены, ваши требования недостаточны.
– Я заплачу огромные деньги, – злобно осклабился Дейн, – за слепое повиновение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90