Я позволял кучке хлыщей третировать тебя, вместо того чтобы поставить их на место.
– Я все понимала и не винила тебя, Гейб. Ты хотел стать личностью и добился своего. Я всегда знала тебя как сильного человека.
– Да, – задумчиво сказал Гейб, анализируя прошлое, – ты поддерживала мою мечту, как никто другой. Ты права, я хотел встать на ноги, чем-нибудь заняться, увидеть мир за нашими горами и выбрал футбол как ключ к будущему.
– Знаю. Я слушала твои рассуждения и представляла себе тот иной мир. Мне даже хотелось, чтобы ты отправился на поиски своей мечты, хотя знала, что для меня это означало бы одиночество.
– Кроме тебя, Джесси, я никому не был нужен. Я никогда не говорил тебе, как много ты значила для меня.
– Ты стал светилом студенческого спорта, тебя пригласили играть в профессиональную команду…
– …И тут-то я получил травму, а тебя не оказалось рядом, чтобы поддержать меня в тяжелую минуту.
– Тогда ты и решил вернуться домой?
– Да. Врач моей команды сказал, что я больше никогда не смогу играть. Отец и дядя Бак предложили мне самостоятельно хозяйничать на нашем участке земли, если я поделюсь с ними страховой суммой, полученной за травму.
– А почему ты не согласился?
– Как ни странно, виновата в этом была отчасти ты. Они предложили мне кусок земли на участке, куда можно было попасть лишь по твоей земле. Раньше они пытались его продать, но ты отказалась предоставить им право доступа.
– Гейб, я не знала, что речь шла о земле, которая предназначалась тебе.
– Они использовали меня, Джесс. Поняв, что я сотворил, я так разозлился, что даже не заикнулся им о встрече с тобой, никогда не вернулся к ним. Почти всю выплаченную мне страховку я израсходовал, пока учился в колледже и потом искал работу.
– Тогда, выходит, ты ни в чем не виноват передо мною, Гейб. Пожалуй, ты прав: пора все простить и забыть прошлое…
Гейб невольно подумал, что между ними осталось прежнее распределение ролей. Он исповедовался перед ней, а она выслушивала его тревоги и сомнения и даровала ему отпущение грехов. Гейб за полчаса излил ей свою душу так, как никогда прежде с кем-либо другим. Джесси – победительница его демонов.
Палящее полуденное солнце освещало знакомый ему с детства пейзаж, ласковый ветерок шевелил волосы, и Гейбу не верилось, что прошло столько лет. Он вновь чувствовал себя юношей… С трудом Гейб вернулся к действительности. Чтобы нарушить затянувшееся молчание, он спросил:
– Ты сама пишешь тексты песен для вашего оркестра?
– Некоторые из них. Временами, когда ребята дурачатся, мы пытаемся придумать что-нибудь новенькое.
– У тебя здорово получается.
– Да нет. Я просто пытаюсь петь так, чтобы слушателям передались мои чувства…
Коварная штука жизнь, думала Джесси. Ее никогда не оставляла уверенность, что однажды Гейб вернется. Осуществит свою мечту и вернется. Когда это случилось в первый раз, Джесси была захвачена врасплох. Но уж на этот раз она не должна упустить свой шанс, ибо он скорее всего окажется последним. Гейб здесь с какой-то определенной целью. Вся эта чепуха насчет ограбления золотого обоза – бред сент-клеровского воображения.
Повороты на горной дороге Гейб проходил с такой скоростью, что машина почти ложилась на бок. Из-под колес в густые заросли разлетался гравий, а он, как некогда в юности, издавал воинственный клич, от которого у Джесси мороз шел по коже…
Наконец Джесси не выдержала и поинтересовалась, куда они, собственно, едут.
– Я думал заскочить к кузену Уолтеру, чтобы подготовить Блейза к долгой прогулке. Заодно, может, добудем лошадь и тебе. Ты ведь говорила, что ездишь верхом в воскресенье после обеда, верно?
– Это же наша бывшая ферма, – с болью проговорила Джесси. Гейб почувствовал, как напрягся ее голос, и тут же сбавил скорость.
– Мы не поедем туда, если тебе не хочется. Давай отправимся на озеро.
– Нет. Едем на ферму. Все в порядке, просто я давно там не была.
– Должно быть, ты страдала, когда твоему отцу пришлось продать твой родной дом.
– Ужасно. К счастью, дед не дожил до этого. Совершенно неожиданно мы вынуждены были перебраться в городскую квартиру. Думаю, отец так и не привык к новой жизни. Но мне она помогла понять, почему ты чувствовал себя словно в клетке и хотел бежать.
– Может быть, нам все-таки лучше не ездить туда? Мы можем устроить пикник где угодно и вполне обойдемся без прогулки верхом.
– Нет. Я должна взглянуть на родной дом. А с тобой мне будет легче.
Вскоре они, свернув на узкую, разбитую дорогу, начали спускаться вниз, затем переехали речку по мосту, который заметно обветшал, как отметила Джесси. Отсюда было уже рукой подать до дома. Вот он примостился у ряда лиственниц, прикрывших своими ветвями амбар, на краю маленького поля, где Уолтер посадил табак и яблони.
Джесси ощутила, как что-то сдавило грудь. Ей казалось, что дом гораздо больше, чем он был на самом деле. Краска на стенах выцвела и облупилась, крыша покрылась бурыми пятнами ржавчины, а крыльцо покосилось…
Гейб подъехал к входу и затормозил. Они вышли из машины, и он направился к амбару. Там царил полумрак, гудели пчелы, мелькая в тонких лучиках солнца. Пахло конюшней. Согнувшись над разобранным тракторным двигателем, у окна работал Уолтер, с которым Гейб регулярно переписывался, но не виделся уже несколько лет.
Кузен распрямился.
– Гейб! Не верю своим глазам! Разве ты не получил последний взнос в счет погашения долга?
– Получил. Но я приехал не за деньгами.
– Если насчет Блейза, то не беспокойся. Можешь его держать здесь, пока он не околеет, хотя для такого почтенного возраста он в хорошей форме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44