Либби открыла дверь и вошла в спальню. Легкий ветерок покачивал занавески на окне, лунное сияние делало тени светлее. Она прошла через всю комнату, вытащила рубашку из-под брючного пояса, расстегнула пуговицы на спине и стянула рубашку через голову.
«Он вернется, – пообещала она самой себе. – Нечего бояться. Ремингтон действительна собирается вернуться».
Ну почему она не решилась спросить, что заставляет его поехать на Восток? Почему не попросила его побольше рассказать ей о доме, о друзьях, о своей жизни!
Это не имеет никакого значения. Он сделал выбор и решил остаться здесь.
Она присела на краешек кровати, стянула сапоги, сняла чулки.
А что, если он вернется в «Солнечную долину» и поймет, что не может покинуть родные места? Если он решит, что ему не под силу оставить свои плантации и привычный образ жизни?
«Интересно, взял бы он меня с собой, если бы я попросила?» – мучилась Либби.
На минуту она закрыла глаза. Неважно, взял бы он ее с собой или нет. Она не может поехать. Она не может покинуть «Блю Спрингс».
Огорченно вздохнув, Либби расстегнула брюки и, сняв их, так и оставила валяться на полу. Оставшись в одном нижнем белье, она потянулась за ночной рубашкой.
Внезапно чья-то рука зажала ей рот, и кто-то рванул ее назад так неожиданно, что Либби не успела даже вскрикнуть, не успела понять, что происходит. Второй рукой нападавший обхватил девушку вокруг талии и прижал ее к мускулистой, словно каменной, груди.
– Прекрасно, мисс Блю…
Бэвенс!
– Жаль, что здесь темновато. Хотелось бы мне видеть побольше.
Как же он попал в ее комнату? Как он незамеченным смог пробраться в дом?
Словно прочитав ее мысли, Бэвенс сказал:
– У вашего нового работника еще несколько дней будет болеть шишка на голове. – Его пальцы покрепче зажали рот Либби. – А если будете мне мешать, вас ждет то же самое. Понятно?
Она кивнула. Сердце ее бешено стучало, Либби задыхалась.
Бэвенс заставил ее опуститься на колени и неожиданно ловким движением заткнул рот кляпом. Почувствовав отвратительный привкус ткани, Либби попыталась вытолкнуть тряпку изо рта языком и закричать.
– Спокойно! – грубо приказал Бэвенс.
Он заставил ее завести руки за спину и связал запястья. Веревка так врезалась в кожу, что на глазах у девушки появились слезы. Она снова попыталась протестовать, стараясь как можно громче крикнуть, хотя кляп мешал ей.
На сей раз он ударил ее кулаком, заставляя замолчать. От удара Либби ничком упала на пол, в ушах у нее зазвенело.
Бэвенс склонился над девушкой.
– Не мешай мне, и тогда, может быть, ты не пострадаешь.
Она знала, что от этого человека можно было ожидать каких угодно неприятностей, он был вором и разбойником. Но она не подозревала, что он ненормальный!
– Уокер думает, что отделался от меня! Он решил, что может приказать мне держаться подальше от тебя и от этого ранчо! Ну так вот, ты не выйдешь за него замуж! Это ранчо будет принадлежать мне, и я больше не буду дожидаться, когда смогу стать здесь хозяином.
Кровь застыла в жилах, когда в бледном свете луны Либби увидела сумасшедший блеск его глаз. Без сомнения, его слова не разойдутся с делом. Он убьет ее. Либби ни секунды в этом не сомневалась.
– Жаль терять такой дом. Я мог бы прекрасно им пользоваться. Он, конечно, не такой большой, как мой, но здесь немало хороших вещиц. Плохо, что я не могу их сохранить.
Она постаралась подняться, но он снова толкнул ее на пол, на сей раз ногой.
– Пожар начнется там, где будешь ты, – пробормотал Бэвенс себе под нос, оглядываясь по сторонам. – Иначе они смогут вовремя до тебя добраться. Только эта комната не подходит: окна выходят прямо на летний дом.
Пожар!
Ужас охватил Либби.
– Думаю, тебя стоит уложить на диван. Пусть пожар начнется оттуда. Да, пожалуй, так и следует сделать. Пусть пожар начнется там, где его не скоро заметят.
«Ремингтон!»
23
Ремингтон лежал на узкой койке и рассматривал потолок, ожидая, когда его сморит сон. В противоположном углу мирно посапывал Джимми Коллинз. Уокер благодарил Бога, что слышит только эти звуки. Он уже успел убедиться, что Фред Миллер рычит во сне, словно медведь-гризли, и от этого храпа сотрясаются балки летнего домика. Но Фреду выпало дежурить первым, и, если повезет, Ремингтон сможет заснуть еще до того, как парень поменяется местами с Джимми.
Правда, Ремингтон был уверен, что не сомкнет глаз, какая бы ни установилась в комнате тишина. С закрытыми и открытыми глазами он видел перед собой Либби, вспоминал, как она смотрела на него сегодня, стараясь казаться решительной и смелой, хотя ей и не удавалось скрыть печаль и какую-то неуверенность. В ушах звучали ее слова: «Как мне пережить время, пока тебя не будет?»
– Как мне пережить это время? – громко спросил он.
Он уедет ненадолго. Всего на несколько недель.
Но как их прожить?
Он сел, спустив ноги с кровати, уперся локтями в колени и обхватил голову руками. Ложь тяжелым камнем давила душу.
Но разве у него был другой выход?
Ему следовало взять Либби с собой. Он должен был рассказать о том, что на самом деле привело его в Айдахо. Правильнее всего было бы рассказать ей правду, потом жениться на ней, взять ее, уже как жену, с собой в Нью-Йорк и только тогда улаживать свои дела. Им не стоит расставаться даже на одну-единственную ночь.
А вдруг она его возненавидит, когда узнает правду? Что, если она откажется выйти за него замуж? Что, если…
Ремингтон встал и потянулся за брюками.
Она не сможет его возненавидеть. Она его любит и простит этот обман, когда он все ей объяснит. И тогда она станет его женой.
В спешке Ремингтон не стал надевать рубашку и обуваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88