– это был мистер Финлей. Другая фигура появилась слева от меня.
– Нет-нет, на званом ужине так нельзя, – воскликнул мистер Бакстер. – Мужьям нельзя монополизировать своих жен – особенно таких хорошеньких, как твоя, старина Ворминстер.
Вдруг Лео вышиб чашку из моей руки, кофе расплескался по полу. Раздалось яростное рычание – я никогда не видела Лео таким. Затем я совсем перестала его видеть, потому что взлетела в воздух. Мой живот так ударился об его плечо, что у меня отшибло дыхание. Я отчаянно вцепилась в горб Лео, хотя его руки крепко охватили мои бедра, и я не соскальзывала. В зале наступила полная тишина. Лео понес меня, очень быстро и тряско, мимо всех этих перевернутых лиц – правда, это я была вниз головой. На лице мистера Селби читался ужас, челюсть леди Бартон отпала, Джефф Бартон, вытаращив глаза, вставал со скамеечки – а затем я услышала сзади прорезавший тишину голос:
– Так держать, сэр! – это был мистер Финлей. Лео вынес меня в дверь и пошел через холл.
– Мой лорд... – изумленно сказал лакей с подносом.
– Сходите наверх и принесите накидку леди Ворминстер, – в следующее мгновение я со стуком приземлилась в кресло дворецкого. – Сиди здесь!
Я замерла в кресле. Лео вернулся в пальто в тот момент, когда лакей спустился сверху с моей черной бархатной накидкой. Лео выхватил ее из его рук, набросил мне на плечи и приказал:
– Наружу!
Я побежала под выходную арку, но моя лодыжка подвернулась, и я чуть не упала. Лео схватил меня за руку и почти волоком потащил по ступеням к выходу, куда уже подогнали машину. Пока шофер сэра Джорджа вылезал из одной двери, Лео запихнул меня в другую. Не успел тот отойти от двери, как Лео вскочил на сиденье водителя и мы отъехали.
Лео вел машину как сумасшедший. Мы вылетели на дорогу к Истону, визжа тормозами на повороте, нас так и швыряло в машине. Я украдкой взглянула на Лео, в свете окон сторожки – его челюсти были яростно сжаты. Слава Богу, что миссис Витл оставила ворота открытыми, иначе Лео снес бы их. Тормоза снова застонали, гравий разлетелся из-под колес, и мы остановились.
– Вылезай! – что есть силы, закричал на меня Лео. Я вылезла, едва ковыляя на своих золотых каблуках.
Он обхватил меня за талию и потащил по ступеням. Бешено зазвонил в звонок – мистер Уоллис не ждал нас так рано. Он открыл дверь.
– Мой лорд, что-нибудь случилось?..
Лео просто оттер его плечом, толкая меня перед собой, затем втащил меня вверх по лестнице на площадку. Моя накидка свалилась, он свирепо отшвырнул ее ногой в сторону. Я снова подвернула лодыжку, и Лео подхватил меня на руки. Пока он нес меня по коридору в мою спальню, я слышала, как стучит его сердце под моей щекой. Войдя, он пинком, закрыл за собой дверь, подошел прямо к постели и швырнул меня на нее.
Я взглянула на Лео, – большого, сильного, разъяренного. Им двигала не любовь, а похоть. Ужаснувшись, я решила сбежать, но вспомнила: «Дайте ему любовь, которой не могла дать я». Да, я любила Лео – что бы он ко мне не чувствовал, я любила его. Значит, это будет не похоть, а любовь. Я протянула к нему руки.
Огромные руки Лео начали отстегивать подтяжки. Пуговицы его брюк отлетели, брюки вместе с подштанНиками, сползли к коленям. Золотая бахрома моего платья, отброшенная рукой Лео, взлетела мне на бедра, обе завязки панталон были сорваны – и он оказался на мне. Я задохнулась под тяжестью его тела, но все-таки открылась навстречу ему. И так мы соединились.
Но хотя Лео всего лишь использовал мое тело, мое сердце и разум твердили – я люблю его.
Вскоре он понял, что слишком тяжел для меня – Лео, который никогда не причинял мне боли, – и приподнялся на локтях. Все произошло очень быстро. Лео навалился на мое тело, проникая в меня, его стон удовольствия прозвучал как крик отчаяния.
Мы долго лежали не разъединяясь. Я чувствовала шелковые волосы на влажном животе Лео, и скользкий атлас своего платья, распахнутого до талии, разорванного в первом яростном натиске, слышала, как замедляется, успокаивается быстрое дыхание Лео, слышала его голос, тихий и печальный, сказавший вполголоса: «Какая гражданская война между моей любовью и ненавистью».
Лео ушел от меня, не сказав больше ни слова. Услышав, что дверь гардеробной захлопнулась за ним, я вскочила и подбежала к зеркалу. Я стояла перед зеркалом в разодранной атласной юбке, вытирая с лица грязные потеки слез, перемешанных с румянами и краской для ресниц. Я выглядела безвкусно и дешево. Даже мои золотые босоножки потеряли блеск, хотя тонкие золотые тесемки все еще крепко охватывали мои лодыжки. Лео даже не позаботился снять с меня обувь. Я представила себе, как, наверное, выглядела в его глазах, и горячие слезы стыда покатились по моему лицу, обжигая щеки.
Я сняла бриллиантовое обручальное кольцо и убрала в шкатулку. Прошло время, когда Лео любил меня. Затем я пошла в ванную комнату, которую Лео построил для французской графини, и вся помылась, в точности, как это делала она. Но меня не стошнило от отвращения, как тошнило ее, потому, что я любила Лео, и буду любить всегда.
Я долго лежала без сна, на случай, вдруг Лео вернется и приласкает меня, но он не пришел. Я вспоминала его слова – «любовью и ненавистью». Затем я подумала, что, может быть, этой ночью зачат ребенок, зачат в гневе – нет, в любви, потому что я любила Лео. Засыпая, я все еще повторяла – «любовью и ненавистью, любовью и ненавистью». Значит, у меня еще оставался шанс.
Глава пятьдесят восьмая
Однако наутро, когда я встала и узнала от мистера Уоллиса, что Лео уже уехал из дома, моя уверенность исчезла.
– Он уехал в город на весь день, моя леди, но, думаю, ужинать будет дома, как обычно, – после прошлого вечера мне было трудно смотреть мистеру Уоллису в лицо, но тот был вышколенным и совершенным слугой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131