Он должен совладать со своим навязчивым желанием и сосредоточиться на прогулке.
Но все его благие намерения пошли прахом, когда он увидел Флоренс. На ней было синее платье, поднимавшее грудь и подчеркивавшее тонкую талию, в котором он уже видел ее в Лондоне. Маленькие туфельки – те самые, что он тайком прижимал к груди в коридоре! – изящно сидели на ножках. Когда Эдвард подсаживал девушку на лошадь, одна туфелька оказалась так близко от его лица, что он чуть не задохнулся от нахлынувшего волнения.
Флоренс коротко поблагодарила его за помощь. Граф даже не знал, быть ли ему признательным ей за немногословность или винить за это.
Хлестнув Самсона, Эдвард выехал чуть вперед и направил лошадь в северную часть поместья, к заброшенному особняку. Старый Грейстоу-Холл был все так же великолепен, как и годы назад. Дед Эдварда, построивший новый дом, хотел разрушить особняк, но почему-то не довел дело до конца, поэтому одно крыло сохранилось нетронутым. Отец часто приводил сюда маленького Эдварда и посмеивался над восторгами сына. Несмотря на суровое воспитание, Эдвард был всего лишь ребенком и потому населил стены здания привидениями и феями. Ему казалось, что это самое прекрасное место в мире, и даже сейчас, увидев каменные башенки, он почувствовал знакомое стеснение в сердце.
Возможно, не стоило приводить сюда Флоренс. Рядом с Грейстоу-Холлом Эдвард становился уязвимее, а это было совсем некстати сейчас.
– О! – восхищенно протянула девушка. – Здесь удивительно! Представляю, как вы с Фредом играли здесь целыми днями!
– Такое случалось. Особенно в рыцарей, – признался Эдвард и против воли улыбнулся. В душе ему было приятно, что Флоренс тоже очарована заброшенным особняком. Любая другая увидела бы здесь только бесполезную груду камней, заросших плющом. При мысли об этом Эдвард снова улыбнулся. Что плохого в том, что он будет к ней помягче? Разве запрещено находить приятным общество будущей жены своего брата? Сегодня он не будет портить ей настроение своей неизбывной мрачностью и отстраненностью.
Граф помог Флоренс спуститься с лошади. Короткое прикосновение к ее талии заставило вновь ожить каждую клеточку его тела, и он чуть не отдернул руки. Воздух как будто стал слаще и гуще. Или это запах сирени?
Взяв Самсона под уздцы, Эдвард направился к развалинам. Флоренс шла рядом. Граф не знал, стоит ли похвалить девушку за ее успехи в верховой езде. Наверняка она сама чувствовала себя гораздо увереннее в седле, чем в тот день в Лондоне, когда ее лошадь прянула в сторону его жеребца. Да и Мэри скорее всего много хвалила ее. Поэтому Эдвард промолчал.
Они остановились на пригорке, с которого открывался вид на нежно-зеленое поле, на пятнистых коров, на голубую ленту реки с растущими по берегам плакучими ивами. Лошади, воспользовавшись свободой, начали пощипывать траву, стоя плечом к плечу. Самые сочные пучки Самсон оставлял кобыле, словно опекая ее. Флоренс в задумчивости наблюдала эту идиллию. Лицо ее почему-то было печальным.
К черту проклятую вежливость, зло подумал Эдвард. Почему он не может прямо спросить, в чем дело?
– Может быть, ты все-таки расскажешь мне, что тебя тревожит? Я же понимаю, что причина не только в ностальгии.
Если девушка и удивилась его прямоте, то не показала этого. Она перевела на него взгляд и смотрела несколько долгих минут, за которые сердце Эдварда сжималось от беспредельной нежности.
– Я думала о женщинах, – ответила Флоренс медленно, словно подбирая слова. – О женской сущности, о чувствах, которые они способны испытывать.
Эдвард чуть не закашлялся от неожиданности. Спросить, что именно Флоренс имеет в виду, он страшился.
– Э?.. Женских чувствах?
– Да. Я все время думаю об этом. Так ли сильно женщины отличаются от мужчин? Не могут ли они испытывать те же желания, что и мужчины, или эта привилегия принадлежит только сильному полу?
Безумная прошлая ночь в одно мгновение вспомнилась Эдварду, заставив смутиться как никогда в жизни. Почему она спрашивает об этом именно его?! Неужели он лучше ответит на этот вопрос, чем Фредди?
– Почему же! Женщины вполне способны на сильные чувства, – каким-то глухим голосом ответил он и, сам того не замечая, запустил руку в волосы, как прошлой ночью. – Возможно, это несколько иные чувства, чем те, что испытывают мужчины, но по моему опыту мужчина и женщина не так уж сильно отличаются друг от друга. – Он был готов вырвать себе язык за это косноязычие.
– Это были обычные светские женщины? Те, на которых строится твой опыт. Обычные, а не... – И она сделала жест рукой, не в силах найти определение «этаким» женщинам.
Жест позабавил Эдварда – он даже улыбнулся.
– Самые обычные. Из хороших семей, воспитанные и уважаемые в обществе. Уверяю тебя, это вполне нормально, если женщина испытывает физическое тяготение к мужчине. Это естественно. Ты же это имела в виду под «женскими чувствами»?
Если до этого момента Флоренс напряженно смотрела ему в глаза, то теперь отвела взгляд и покраснела от подбородка до волос.
– Флоренс, – тихо сказал Эдвард и коснулся ладонью порозовевшей щеки, борясь с желанием привлечь девушку к себе. – Кто-то сказал тебе, что воспитанная леди не может испытывать желания?
Она быстро покачала головой – так быстро, что это убедило Эдварда в обратном. Он сам не раз читал трактаты известных докторов, утверждавших, что большинство женщин избегают супружеского ложа.
– В этом нет ничего преступного, Флоренс. Более того, природа дала женщине возможность получать столько же удовольствия от физической близости, как и мужчине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104