Ларк, однако, считала, что эти тяготы, а также все последующие, какие задумали бы возложить на нее близнецы, ниспосланы ей во искупление ужасного преступления.
Время от времени она начинала расхаживать по краю рва. Ветер шелестел в кронах дубов, перебирая последние листья. Этот звук возбуждал в Ларк тягостные воспоминания о том, как они с Эвелом забросали тело Стоука пожухлой листвой. Но было еще хуже, когда ветер стихал и наступала мертвая тишина, сводившая Ларк с ума.
В периоды затишья она беспокойным взором обозревала дорогу, ведущую от замка в раскинувшийся за ней лес. В любой момент из леса могли выехать Уильям и его люди, ведя в поводу лошадь с бездыханным телом Стоука.
Тут Ларк снова вспомнила слова Эвела о том, что труп Стоука исчез.
«Куда же подевалось тело? — спрашивала себя девушка. — Что, черт возьми, с ним приключилось?»
Внезапно один из слуг, находившихся поблизости от Ларк, что-то крикнул. Она посмотрела на него. Слуга указывал в сторону леса. Второй вскинул вверх руки и побледнел. Ларк проследила за взглядом первого, и у нее перехватило дыхание. Она беспомощно поднесла руки к горлу и, испытывая неимоверное облегчение, увидела, как из леса на дорогу выходит Стоук.
Глава 12
Стоук отодвинул в сторону ветку и выбрался на открытое место. При каждом шаге изображенный у него на тунике дракон, казалось, взмахивал крыльями. Глаза Стоука зловеще поблескивали на бледном лице, что придавало ему сходство с мертвецом. Бинты, которые наложила ему на рану Ларк, наискось пересекали левое плечо, а прилипшие к одежде пожухлые прошлогодние листья напоминали бурые пятна засохшей крови.
Облегчение, которое испытала Ларк в первую минуту, сменилось острым желанием бежать. Однако ужасный взгляд графа приковал ее, и она стояла, не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой.
Стоук при ходьбе слегка пошатывался, но упорно шел в ее сторону. Гримаса боли, исказившая его черты, придавала ему особенно зловещий вид.
Ларк вдруг захотелось броситься к нему, поддержать, как-то помочь, но красные злые уголья, тлевшие в глубине его глаз, мигом избавили ее от этого желания.
Он приближался.
Она — шаг за шагом — отступала.
— Проваливайте! — гаркнул Стоук, обращаясь к слугам, стоявшим рядом.
Девушка облизнула пересохшие губы. Перед ее мысленным взором неожиданно предстали страшные сцены повешения и четвертования. Впрочем, глядя на лицо Стоука, нетрудно было прийти к мысли, что он придумал для нее куда более изощренную расправу. Сглотнув, Ларк сделала еще шаг назад, поскользнулась — и полетела в ров.
Сразу же наглотавшись зловонной жижи, она отчаянно заколотила по грязной воде руками и ногами, но вдруг обнаружила, что вода доходит ей всего до колен. Отплевываясь, она поднялась на ноги и, обмирая, вскинула вверх глаза.
Стоя на краю рва, Стоук наблюдал за ней с видом палача, раздумывающего, как ему лучше казнить свою жертву.
— Похоже, ты не слишком рада видеть меня?
Зловонная жижа, которой наглоталась Ларк, отчаянно просилась наружу, и девушку начало рвать. Ее рвало до страшной сосущей пустоты под ложечкой, до боли в ребрах и черных мушек в глазах. Когда все закончилось, она перевела дух, разогнулась и воскликнула:
— Пресвятая Дева Мария знает правду! Я не хотела причинять тебе зла. Ты не должен был приближаться ко мне. Я же говорила — держись от меня подальше!
— Да что ты? А вот твое тело и губы говорили об обратном… Но я недооценил тебя. Твою двуличность, хочу я сказать. Но подобной ошибки я больше не сделаю.
До слуха девушки донесся собачий лай, который, с каждым мгновением усиливаясь, приближался к замку. Стоук посмотрел в сторону леса. Прошло несколько минут, и она услышала громовой голос лорда Уильяма:
— Да будет благословенно небо! Вот он стоит живой у замкового рва!
У ног Стоука скоро собралась целая свора собак. Обступив его кольцом, они непрестанно лаяли и виляли хвостами.
Уильям, Роуленд, братья Ларк, Эвенел и Гован подъехали ко рву и остановились, сдерживая лошадей. Эвел, обнаружив — к огромному своему удивлению, — что Блэкстоун жив, невероятно обрадовался и расплылся в улыбке, как именинник. Роуленд и Гован, указывая на окровавленные бинты, стягивавшие плечо Стоука, о чем-то оживленно переговаривались и кивали головами. Эвенел держался в отдалении и хмурился. Казалось, вся эта сцена вызывала у него недоумение, которое только усилилось, когда он увидел стоявшую по колено в воде Ларк.
— Бог ты мой, какая вонь! — Гарольд перегнулся в седле и взглянул на Ларк сверху вниз.
— Да уж, — иронически обронил Седрик. — Более того, кажется, сегодня вода во рву воняет больше, чем обычно.
— Ты чего туда забралась, сестричка? — поинтересовался Гарольд. — Искупаться захотелось?
— Хватит зубоскалить, — строго сказал Уильям и посмотрел на дочь: — В самом деле, что ты там делаешь, Ларк?
Девушка беспомощно пожала плечами:
— Поскользнулась и сорвалась в воду. Случайно.
— Держи… — Отвязав от сбруи кожаный повод, Уильям бросил его дочери, после чего переключил внимание на Блэкстоуна: — Где ты все это время пропадал, милорд? Ведь мы, разыскивая тебя, прочесали всю округу…
— Кто-то ударил меня кинжалом и оставил в лесу умирать. Придя в себя, я блуждал в полной темноте среди зарослей и пытался отыскать дорогу. Потом снова потерял сознание. Пришел в себя только недавно и побрел к замку.
— Непонятно, почему тебя не нашли собаки, — удивился Эвенел.
— А ты знаешь, кто тебя ударил? — Роуленд обращался к Блэкстоуну, но смотрел на Ларк.
— Лица этой ядовитой твари я не рассмотрел.
Ответ Стоука поразил Ларк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115