В следующий миг из глаз Элизабет хлынули слезы.
Ларк замигала и потрогала горевшую огнем щеку. Между ней и матерью разом пролегла полоса отчуждения, которая с каждой секундой ширилась, все больше отдаляя их друг от друга. Преодолеть это препятствие и сблизиться вновь женщинам едва ли удастся — тем более что они никогда не были по-настоящему близки. Отныне их отношения уже не станут такими, как прежде, и обе они осознали эту горькую истину.
За спиной леди Элизабет послышалось тактичное покашливание. Ларк подняла глаза. Улыбаясь, на нее смотрел спутник лорда Блэкстоуна. Верный Балтазар вжался в стену рядом с рыцарем и оттуда, щуря глаза, с опаской поглядывал на леди Элизабет.
Судя по всему, рыцарь был немало смущен тем, что оказался невольным свидетелем семейной сцены. Он отвел взгляд в сторону и начал поглаживать Балтазара между ушами.
— Матушка, прости меня.
— Нет, это я должна просить у тебя прощения.
Овладев собой, леди Элизабет заговорила с рыцарем.
— Это моя дочь Ларк. — Хозяйка замка указала дрожащей рукой на гостя и добавила: — А это сэр Роуленд Лоранж, друг лорда Блэкстоуна. С твоего разрешения, рыцарь, я на время удалюсь: мне необходимо сменить промокшее платье. Потом провожу тебя в твои покои.
Леди Элизабет приподняла подол длинного коричневого платья и, опустив голову, пошла прочь. В глазах у нее сверкали слезы, а поступь была не так легка, как всегда. Казалось, она несет на своих плечах непомерно тяжелый груз.
Роуленд взглянул на Ларк:
— Прими мои извинения. Я не поверил, что ты — леди.
— Роуленд Лоранж, я с легким сердцем прощаю всякого, кто признает свои ошибки.
На губах у рыцаря появилась недоверчивая улыбка.
— Охотно этому верю, леди Ларк, и искренне сожалею о своей оплошности. — Недоверчивая улыбка исчезла. — Сожалею также, что явился свидетелем твоей размолвки с матушкой.
— Может, оно и к лучшему.
Ларк посмотрела вслед Элизабет, затем перевела взгляд на Роуленда. Рыцарь по-прежнему поглаживал волка по голове.
— Странно, что тебе удалось так быстро подружиться с ним. Он не подпускает к себе никого из домашних.
— Ко мне льнет всякая живность, уж и не знаю почему, — любезно улыбнулся Роуленд.
Похоже, он сменил гнев на милость и относился к Ларк уже без прежней предвзятости.
— Перед твоей улыбкой никто не устоит — ни человек, ни зверь.
Как Ларк ни настраивала себя против сэра Роуленда, противостоять его обаянию не смогла.
— Уж не заигрываешь ли ты со мной, часом, милая леди? — Улыбка Роуленда сделалась еще шире.
— Тебе показалось. Чтобы увлечь меня, нужно нечто большее, чем привлекательная внешность и обаятельная улыбка. Я просто-напросто сказала тебе то, что думаю. Так что прибереги свое обаяние для какой-нибудь другой леди. Кстати, не могу отделаться от мысли, что ты по-прежнему считаешь меня союзницей шотландцев, которые напали на лорда Блэкстоуна и на тебя. Поверь, это не так. Если бы я желала смерти твоему другу, мне не составило бы труда подкараулить его у ворот замка и выпустить в него стрелу из арбалета в тот самый миг, когда он въехал на подъемный мост. Сделай доброе дело, объясни ему, что я и не думала убивать его и в сговор с шотландцами не вступала.
— С радостью передам ему твои слова, но сомневаюсь, что это заставит его изменить свое мнение.
— Наверное, ты прав, — грустно молвила Ларк.
Роуленд подошел к девушке. Теперь в его улыбке появилось лукавство. Похоже, рыцарь догадался, какую магическую силу имеет над ней взгляд лорда Блэкстоуна. И все же он не мог знать, что она поцеловала Блэкстоуна — то есть почти поцеловала. Или все-таки знал?
Ларк ответила сэру Роуленду вымученной улыбкой и, воспользовавшись тем, что в этот момент хлопнула дверь покоев леди Элизабет, поторопилась отвести от рыцаря взгляд.
— С твоего позволения, сэр Роуленд, я удалюсь на покой. Уже слишком поздно, а я очень устала. Желаю тебе доброй ночи. Вперед, Балтазар.
Рыцарь легонько коснулся локтя девушки.
— Могу я кое-что тебе сказать?
— Конечно.
— Не спеши осуждать лорда Блэкстоуна за его отношение к тебе. В прошлом году на жизнь моего друга было совершено не меньше десятка покушений. Поэтому у него есть все основания не доверять людям, а уж тебе и подавно. Он же видел тебя рядом с убийцами.
— Вот уж не знала, что на его жизнь столько раз покушались. Теперь уж он точно никогда мне не поверит.
— Сложный это вопрос. Я знаю Дракона с детства. Его отец был сеньором моего отца. Когда после смерти моего отца старший брат унаследовал наши земли, я никак не мог решить, как распорядиться своей судьбой. Тогда Стоук взял меня на службу, хотя у него никогда не было недостатка в наемниках.
Роуленд задумчиво поскреб рыжую щетину на подбородке, с минуту помолчал, а затем заговорил снова:
— Ну а потом мы вместе воевали в Святой Земле. Я уже потерял счет сражениям с сарацинами, в которых мы участвовали, зато отлично помню, что Стоук не единожды спасал мне жизнь. Более отважного и благородного друга у меня не было за всю жизнь. Тут дело такое — если Стоук кого полюбит, то навсегда, но уж если он затаил на человека зло, пиши пропало: его врага не спасет от гибели даже сам Господь Бог.
— Я не враг ему! — воскликнула Ларк.
— Дай Бог, чтоб это было так.
— Клянусь в этом перед Господом нашим и всеми святыми угодниками.
Ларк начала было креститься, но, заметив недоверчивый взгляд Роуленда, опустила руку. Роуленд тоже подозревал ее; может, он и не был в этом смысле столь непреклонным, как Стоук, но полного доверия у него к ней не было.
Ларк пошла прочь, чувствуя на себе пронизывающий взгляд рыцаря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115