После уличной духоты прохлада салуна была спасительной. Бармен не обратил внимания на вошедших. Однако Верна посмотрела на них с нескрываемой ненавистью.
Когда они оказались у нее в комнате, Тилли села перед зеркалом и принялась медленно вытаскивать шляпные булавки. Изящное сооружение из бархата и газа украшало ее очаровательную головку. Она никогда не ходила по магазинам в нескромных, ярких платьях, какие носила в салуне. Сейчас на ней было столь же строгое платье, как и те, которые надевали добропорядочные женщины города, отправляясь в церковь, но стоило оно, вероятно, намного дороже. Тилли любила дорогие вещи. Ткань бронзового цвета гармонировала с ее внешностью. Кайл протянул руку и провел пальцами по ее рукаву, думая о том, что любовь к хорошей одежде была, вероятно, последним следом ее былой жизни.
— Открой коробку, — сказала она.
В ее выразительных карих глазах была смесь восхищения и удовлетворения. Тилли обожала шляпы.
Кайл подчинился, сняв крышку и вытащив небольшую вещь из меха и бархата. Шляпа была цвета темного бургундского вина, а мех был черным. По краю вился эффектный черный плюмаж. Полувуаль была прикреплена к шляпе двойным каскадом темно-красных камешков из горного хрусталя. Этот причудливый предмет странно выглядел в его большой руке, но когда Тилли надела шляпу, сдвинув ее на один глаз, та моментально превратилась в шедевр.
— Мисс Весснер такая мастерица, — сказала она, удовлетворенно поворачивая голову из стороны в сторону. — Я придумала фасон этой шляпки, и она сделала ее в точности такой, как мне хотелось.
— А теперь тебе нужно соответствующее платье.
— Конечно.
Она встретилась в зеркале с его взглядом и слетка улыбнулась ему. Должно быть, Тилли увидела в его лице что-то такое, от чего ее улыбка погасла. Она поспешно сняла шляпку и повернулась к нему.
— Что случилось?
— Засуха, — коротко ответил он. — Я теряю ранчо.
Она молчала. Она понимала, что означает засуха, понимала, что природа была одновременно непостоянной и безжалостной.
— У меня остался только один ручей, но и он обмелел, — продолжал Кайл. — Когда он высохнет, скот погибнет. Я старался, но я проиграл.
— Ты начинал с нуля и раньше. Сделай это опять.
— Зачем трудиться? Думаю, мне надо было продолжать заниматься картами. Тогда, по крайней мере я мог сделать кое-что, чтобы избежать невезения.
Тилли покачала головой:
— Тебя убьют. Ты неплохой шулер, но вспомни: я всегда могла поймать тебя.
Он ущипнул ее за подбородок.
— Только потому, что ты так же чертовски умела в этом деле, дорогая.
Тилли пожала плечами и ничего не сказала. Каш изучающе смотрел на ее лицо с тонкими чертами, отыскивая в нем какой-нибудь признак той жизни, которую она вела. Но это светлое лицо было безмятежно, как у монахини. Она мало изменилась со времен своей юности в Новом Орлеане.
— Почему ты не возвращаешься? Ты бы могла сделать это. Никто бы ничего не узнал.
Она немного отстранилась от него, и ее взгляд стал непроницаемым.
— А почему я должна хотеть вернуться?
— Твоя семья — одна из богатейших в Луизиане. Зачем тебе жить вот так, в одной комнатке над салуном, когда ты можешь иметь особняк?
— Я не могла терпеть ту жизнь, даже когда была девочкой, — спокойно произнесла она. — Правила, запреты, отношение, как к безмозглой кукле. Я уже долго живу самостоятельно и сама принимаю решения, хорошие или плохие. Как могу я вернуться, даже если отец пустит меня в дом, зная, что в лучшем случае все повторится? В худшем, он будет держать меня взаперти, чтобы я не могла повредить репутации семьи сильнее, чем уже сделала.
— Твоя семья знает, где ты?
— Нет. Они считают, что меня нет в живых.
— Твой отец мог уже умереть, а ты ничего не знаешь об этом.
— Время от времени я получаю новости из Нового Орлеана. Шесть месяцев назад он был жив. Я не желаю ему смерти, — сказала она, улыбнувшись Кайлу. — Он мой отец. Он не жестокий человек, просто очень строгий, и я не могла жить по его правилам. Поэтому я ушла. Но почему мы говорим обо мне вместо того, чтобы обсуждать твои планы?
— У меня их нет. Я сделал попытку и проиграл.
— На тебя не похоже, чтобы ты сдавался, — упрекнула она его.
— Я никогда не хотел ничего так сильно. Не представляю, чтобы я занялся чем-нибудь другим с таким же интересом.
Она нежно прикоснулась к его щеке тонкими пальцами.
— Завтра может пойти дождь. Или послезавтра. И у меня есть деньги. Я всегда могу помочь тебе, чтобы ты выкрутился.
Он покачал головой:
— Они могут понадобиться тебе. Если ранчо разорятся, это же произойдет и с городом. Тебе придется устраиваться где-то еще.
— Положение еще не настолько угрожающе. Я всегда надеюсь на лучшее.
— Но нужно готовиться к худшему.
За несколько лет их знакомства он встречался с ней в различных местах и в разных ситуациях. Он видел ее оборванной и голодной, но даже тогда она строила планы и никогда не выбрасывала на ветер жалкие остатки своих денег. Какое-то время они жили на его карточные выигрыши, всегда готовые скрыться из города, если бы кто-нибудь заметил его манипуляции. Им приходилось скитаться по дешевым номерам, согревая друг друга под одним тонким одеялом в холодные ночи. А однажды, когда ему крупно повезло в игре, они провели трое суток, занимаясь любовью, в мягкой постели роскошного отеля.
Потом они разошлись по причине, которую он теперь не мог вспомнить. У каждого из них имелись собственные планы. Он не встречал ее до тех пор, пока они не столкнулись друг с другом в Проспере. Но, может быть, их встреча была вполне закономерной, поскольку они искали одного: тихого, спокойного городка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79