— Да, сумеешь — от войны, от пожара, от бубонной чумы, от несчастного случая. Но как ты защитишь меня от прошлого? Знать прошлое — в этом мое спасение. Тогда я по крайней мере пойму, чего мне следует бояться.
Лукасу хотелось опровергнуть ее слова, но он знал, что Татьяна говорит правду. Не что иное, как желание узнать прошлое, погнало его снова в Россию, а потом в Париж.
Он сделал последнюю попытку переубедить ее:
— Может, мы сначала поженимся, а потом поедем в Лондон?
— Нет, — прошептала она.
— Почему, черт возьми, «нет»?
— Потому что… если случится худшее, для тебя так будет легче. — Она быстро смахнула слезы тыльной стороной ладони. — Не знаю только, как сообщить эту новость твоей матушке.
Лукас горько усмехнулся:
— Полагаю, она отнесется к этому спокойно. Все-таки останется надежда провести церемонию бракосочетания в соборе Святого Павла, как ей хотелось с самого начала. Вот только мы опять пропустим цветение роз.
— Мы еще успеем вернуться, когда зацветут поздние июньские сорта, — пообещала Татьяна и нежно поцеловала его.
— Ты самая храбрая девушка в мире.
— Вернее сказать, самая везучая.
«Надеюсь, — подумал Лукас. — Видит Бог, я очень на это надеюсь».
Глава 26
— Как ты себя чувствуешь, любовь моя? — тихо спросил Лукас, стоя рядом с Татьяной на специальном возвышении для представителей знати.
— Гораздо лучше, чем бедняги внизу. Почему Принни приглашает больше людей, чем может вместить его дом?
— Моя матушка сказала бы, что это «по доброте душевной».
Татьяна фыркнула.
— А я сказал бы, что возможность видеть здесь такое множество людей тешит его чудовищное тщеславие. — Он сжат ее руку. — Ты держалась превосходно, когда я вновь представил тебя ему, и ничем не выдала своего отвращения.
— Зато Принни абсолютно лишен стыда и совести. Знаешь, ведь он ущипнул меня.
— Но ты и виду не подала. — Занавес позади них раздвинулся. — А вот и русские. Смотри, вон твой обожаемый царь!
— Он великолепен! — прошептала Татьяна, с восхищением глядя на высокого светловолосого мужчину в идеально сидевшей на нем военной форме светло-зеленого цвета.
— Он всегда выглядит великолепно. А это его сестра, великая княгиня.
— Ты не находишь, что она настоящая красавица?
— И очень энергична. Вчера она до рассвета танцевала в посольстве.
— С тобой?
Лукас изумленно взглянул на нее.
— Нет, конечно, она танцевала со своим мужем и с принцами. Даже с Принни она не танцевала.
— И правильно сделала.
Татьяна снова внимательно вгляделась в великую княгиню. У нее были пшенично-белокурые волосы, изумительный цвет лица — очень бледная, очень гладкая кожа — и изящная, миниатюрная фигурка. На ней было надето платье из атласа глубокого пурпурного цвета, колье и диадема из жемчуга с аметистами.
— Кто эти господа, что стоят у нее за спиной?
— Прусские принцы Август и Фредерик, Леопольд Саксен-Кобург и принц Пол Вюртембергский.
— Целая толпа принцев!
— Все они холосты и хоть сейчас готовы жениться. Посмотри на принцессу Шарлотту и ее жениха.
Татьяна перевела взгляд на единственную законную наследницу Принни — толстую невзрачную Шарлотту, которая, не скрывая восхищения, во все глаза пялилась на красивых иностранцев. Рядом с ней стоял низкорослый, болезненный Вильгельм Оранский — его совсем заслонил объемистый бюст невесты.
— Интересно, — задумчиво сказал Лукас, — зачем великая княгиня привезла с собой такое множество галантных молодых кавалеров?
— Ты думаешь, она затеяла какую-нибудь каверзу? Но зачем? Твоя матушка говорит, что у принцессы Шарлотты полностью готово все приданое.
— Твое тоже было готово, — усмехнулся Лукас. — Такой пустяк не заставит великую княгиню отказаться от попытки соединить британскую наследницу с кем-нибудь, кто относится к России с большей симпатией, чем ее жених.
— А где Платов?
— Он стоит позади генерала Блюхера.
Татьяне пришлось вытянуть шею, чтобы разглядеть Платова.
— Он очень похож на дядю Ивана… то есть на Казимира, — удивленно сказала она.
— Казимир был казаком.
— Правда? А я и не знала.
Принц-регент, рядом с которым в напряженной позе сидел царь Александр, жестом потребовал к себе Лукаса.
— Извини, любовь моя. Долг обязывает. — Он поспешно подошел к царю, выслушал его и потом, наклонившись к уху Принни, перевел ему сказанное. Великая княгиня, сидевшая рядом с братом, смотрела на принца-регента с нескрываемым отвращением.
Татьяна вздохнула и окинула взглядом толпу, отыскивая Сюзанну Катберт. За три дня после своего приезда в Лондон она так и не навестила подругу, хотя прочла в «Пост» о помолвке ее младшей сестры с лордом Деррингом. Ей очень хотелось узнать, как продвигаются у Сюзанны дела с Клиффордом Паркером.
Нечаянно Татьяна встретилась взглядом с леди Антеей Борнмут, которая посмотрела на нее с чувством горькой обиды, а затем ей попалась на глаза леди Джиллиан Иннисфорд, рыжевато-каштановые локоны которой игриво ниспадали на шелковое платье цвета бронзы с очень глубоким декольте. Она, наверное, уже прочла о помолвке Лукаса, и в ее взгляде без труда можно было заметить что-то очень похожее на ненависть. Татьяна вздрогнула — ей вдруг стало неуютно и холодно в платье с оголенными плечами. «Для человека, только что прибывшего в Лондон, — печально подумала она, — у меня здесь слишком много врагов».
Случайно она заметила в толпе каштановую головку Сюзанны и стала пробираться к ней вдоль помоста, но в этот момент занавес раздвинулся и появилась высокая фигура герцога Камберлендского с черной повязкой на одном глазу. Татьяна низко наклонила голову, моля Бога, чтобы он ее не заметил, — она не забыла, как этот человек в упор смотрел на нее на рауте, устроенном Далси в Брайтоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86