Зачем ты это делаешь?
– Это совсем другая ситуация. У меня другие мотивы. И потом, тебе понравится быть замужем за П. Т., я это чувствую. Мне кажется, он уже сумел очаровать тебя в самом лучшем смысле этого слова.
Синтия зарделась. Она машинально прикоснулась к своим губам, которые все еще помнили жаркие поцелуи принца. Взглянув вниз, она с ужасом увидела, как ее соски под облегающим платьем набухли.
Сложив на груди руки, она хотела возразить Наоми, что все, что с ними происходило, на самом деле было лишь какой-то виртуальной игрой, но потом лишь обреченно вздохнула.
– Хорошо, я готова признать, что он меня очень привлекает. Я бы не стала возражать, если бы он задержался в моем доме на денек-другой… – Она закатила глаза, когда увидела усмешку на лице Наоми. – Допустим, я бы даже не стала возражать, задержись он дней па двадцать. Знаешь, такой паренек-игрушка. Чтобы стирал, конфеты мне приносил, выжимал апельсиновый сок. Подавал еду…
– И делал кое-что еще, – закончила Наоми.
– Именно, – с улыбкой ответила Синтия.
– В пределах кровати?
– Да, да, такая личная диванная подушка.
Наоми расхохоталась.
– Видишь? Все не так уж плохо. Старая сказка на новый лад.
– Эротическая версия?
– Очень откровенная эротическая версия, сказала бы я. К тому же принцесса может выставить принца, как только он ей надоест. В округе полно свободных рыцарей, которые только и ждут, когда их поманят. Они держат наготове и щит, и меч. Обнаженный меч.
– Ты испорченная девчонка, Наоми, – со смехом ответила Синтия.
– Я же исполняю роль плохой сводной сестры. Синдерелла, девочка моя, мир за воротами замка очень жесток.
– Уверяю тебя, ничто не заставит меня выйти замуж за принца.
– Никогда не говори «никогда». Может, это твоя судьба, как говорит Элмер.
– Мне плевать на то, что говорит Элмер, и на то, какие глупости вбила себе в голову ты. Если мне понадобится, я потерплю. Поверь, у меня терпение Иова. А что касается судьбы, то отвечу поговоркой бабушки: «Терпеливый покорит даже судьбу».
– Ох, Синтия, я так люблю твои ирландские поговорки. И подскажу тебе еще одну, еврейскую. – Наоми выдержала паузу и победоносно улыбнулась. – По кирпичику и замок строится.
– На небесах нет дерева выше, чем дерево терпения, – нахмурившись, парировала Синтия.
– Ой-ой, а разве ты не слышала другую: «Улитка в Иерусалим попала, потому что терпеливой стала». Думаю, улитку можно заменить на акулу без утраты смысла.
– Бр-р-р! Читай по губам, Наоми. В лиловом небе скорее появятся белые дрозды, чем я выйду за твоего братца, этого сапожника-казанову.
– Белые дрозды? Не стоит недооценивать силу ученых-геиетиков. И кто знает, какого цвета будет небо, когда озоновый слой вконец истощится!
Синтия состроила гримасу в спину уходящей Наоми. Она уже почти дошла до двери, когда вдруг остановилась и обернулась:
– Кстати, я забыла передать тебе кое-что от Элмера. Он странный, ты не думаешь? Что Рут в нем находит – не пойму, хоть убей.
– Наоми! Ты хотела что-то сказать?
– Он передал, чтобы ты готовилась ко второму акту.
– Я не паренек, – раздраженно сказал П. Т., спустя некоторое время заходя в спальню.
Он говорил о замечании Синтии, назвавшей его «пареньком-игрушкой».
– О, как неудобно! – пробормотала она из-за газеты, которую держала перед собой.
Она сидела в другом углу комнаты за карточным столом. На завтрак она решила полакомиться овсяными хлопьями с черникой и молоком. Когда появился принц, она листала «Нью-Йорк таймс».
– Я мужчина!
Он упер руки в бока и встал перед ней, чувствуя потребность поставить эту несносную на место, хотя предпочел бы спокойный завтрак, так как в животе урчало от голода.
Однако он решил на время забыть о еде и с негодованием посмотрел на строптивую пленницу. Пользуясь тем, что его не было в комнате, она посмела отпускать в его адрес унизительные замечания сексистского толка. А ведь он проявил настоящее благородство, когда первым прервал эту пытку наслаждением и отправился в ванну в надежде, что холодный душ поможет разрушить колдовские чары.
– Я не мальчик, который позволит с собой играть, – повторил он, сцепив зубы. – Я мужчина.
– О, бог ты мой, мужчина! – чуть-чуть опустив газету, сказала она.
Когда он направился к ней, волоча за собой цепь, Синтия резко приподнялась и уронила газету на пол.
– Немедленно оденься, – не скрывая паники, потребовала она.
Ее слова заставили его от изумления остановиться, да и открывшееся зрелище поразило его в самое сердце. Мало того, что ему пришлось принимать холодную ванну, теперь ему придется пройти через новые круги этого чувственного ада. Нет, он всего лишь мужчина.
Перед ним, гордо вздернув подбородок и сверкая голубым пламенем глаз, стояла клубнично-светловолосая богиня. О небеса! Она была натуральной блондинкой! Он знал это, потому что видел это своими глазами. Синтия стояла перед ним во всей красе, великолепная и обнаженная.
«По-настоящему теплый прием! Вот уж недаром говорят, что завтрак – главная составляющая успешного дня», – одобрительно глядя на Синтию, подумал он.
Питер полностью разделял его мнение.
«Забудь о завтраке! У меня есть идеи получше».
«Я целиком за», – тут же присоединился Питер.
– Немедленно оденься, иначе я отрежу твой королевский скипетр вот этим пластиковым ножом, – по его примеру уперев руки в бока, заявила она.
Принц вдруг ощутил, что ноги у него стали ватными, и он судорожно ухватился за изголовье кровати.
– Ч-что? – не в силах отвести взгляд, спросил он.
Синтия не солгала, когда назвала себя обладательницей соблазнительных изгибов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88