… Неслыханные богатства обещал я тебе, брат мой, Но вражда уничтожила все и не принесла нам ни золота, ни славы. Жестокая судьба разлучила нас, о брат мой. И я убил тебя. Как теперь жить?..
Слушая поэму, Руби поражалась тому, насколько чувствительными могут быть эти примитивные люди. И вспоминала о Торке и его сводном брате Эрике. Подобно героям саги, они так и умрут, не примирившись.На следующее утро Ауд была в своей стихии и управляла кипучей деятельностью на кухне. Джида хлопотала рядом, готовя роскошный пир к вечеру. Бесчисленные слуги, включая Эллу, бегали из комнаты в комнату с полотенцами и тазиками воды для гостей. Мужчины на рассвете отправились ненадолго поохотиться и привезти к обеду свежей дичины. Некоторые рабы уже вернулись с первой добычей — кроликами, двумя оленями и несколькими дикими гусями.— Руби, может, пойдешь с Виджи набрать грибов к обеду? — спросила Ауд.— Конечно, — обрадовалась Руби, всегда готовая помочь. — Может, поискать голубику? Она хороша со свежими сливками и как начинка для пирожных.Глаза Ауд радостно зажглись, и женщины обменялись предложениями, как лучше готовить пирожные с хрустящей корочкой. Перед уходом Руби пригласила Тиру и Тайкира отправиться с ней, захватив полотенца и мыло, чтобы потом искупаться в пруду. Она заметила, как многие почетные гости Дара и Ауд с холодным любопытством рассматривают ее джинсы.Когда корзинки были полны, Тайкир и Тира весело плескались у берега пруда. Руби велела детям поиграть с Виджи на поляне, поскольку хотела вымыться без посторонних глаз. Прежде чем они отошли, она попросила у викинга кинжал, который тот всегда носил на поясе.— Зачем? — с подозрением осведомился тот.— О, поверь, я не хочу напасть на тебя. Меч по-прежнему в твоих руках. Просто хочу побрить ноги, иначе я уже начинаю походить на дикобраза.Глаза Виджи удивленно расширились. Руби понимала, что он и без того считает ее полусумасшедшей. Но викинг молча вручил ей нож, велев сразу же потом отдать. Вероятно, Виджи уже представлял, как будет рассказывать друзьям последнюю сплетню о выходках чужестранки.Тайкир и Тира ужасно развеселились, увидев, что у Руби на ногах такая же щетина, как и у их отцов на лицах. Они даже попросили ее поднять брючину, чтобы потрогать.— Совсем как щетина на кабане, пока ее не опалили, — потрясенно заметил Тайкир. Тира разразилась громким смехом.Когда Руби искупалась и побрила ноги, ухитрившись порезаться при этом всего несколько раз, дети попросили разрешения вновь потрогать кожу, страшно удивившись ее гладкости.Руби помогла Ауд и Джиде готовить пирожные и, поднявшись к себе, увидела, что Элла положила на кровать красивое платье.— Подарок от хозяина и хозяйки за прекрасные песни, — пояснила она.Тяжелая золотая отделка украшала подол, запястья и вырез простого платья из темно-красного шелка. Мягкая ткань подхватывала груди и обрисовывала тонкую талию. К платью полагался золотой плетеный пояс. Когда Руби шла, платье подчеркивало линии узких бедер и длинных ног. Кроме лифчика и трусиков на Руби была лишь тонкая сорочка. Ей нравилось ощущать чувственное прикосновение шелка к коже.Никто, казалось, не заметил ее прихода. По-прежнему оставаясь в самом конце зала, Руби с радостью увидела, что Линетт тоже изгнали с возвышения, поскольку там не хватало места для гостей. Многие завтра отправлялись в Джорвик, к Зигтригу, а остальные дождутся следующей недели, чтобы сопровождать Дара и его семью на собрание альтинга. Повсюду возбужденно обсуждалась новость о предстоящей свадьбе короля.Сердце Руби сжалось при виде молодой женщины, сидевшей рядом с Торком во главе стола. Длинные каштановые волосы незнакомки стелились по плечам, вокруг головы светился золотой обруч. Девушка лет пятнадцати застенчиво отвечала на вопросы Торка, не поднимая глаз и лишь исподтишка поглядывая на соседа.Должно быть, это Элис, которую Дар прочит в жены Торку. Ее отец, чьи земли граничили с землями Дара, сидел по одну сторону от старика, а его жена — по другую. Руби с отвращением глотнула крепкого эля и задохнулась. Какая мерзость!— Совсем как конская моча, верно? — обратился к ней прыщавый генсир. — Лучшие вина и меды за верхним столом, уж это точно.Руби положила локти на стол, подняла подбородок, гадая, что еще может случиться плохого. Сначала Линетт, потом эта молодая красавица. Руби, мучаясь, наблюдала, как Торк отрезает Элис лучшие куски мяса. Девушка благодарно улыбнулась ему.Руби показалось, что ее сейчас стошнит. Мимо проходила Элла, разносившая хлеб, и она остановила служанку.— Не можешь принести мне вина?— Хочешь утопить свои печали? — ехидно осведомилась та, показывая головой на возвышение, но все же отошла и быстро вернулась с небольшим кувшинчиком, спрятанным в юбках.— Смотри, чтобы никто не видел, — предупредила она, ставя кувшин под скамейку у ног Руби. — Это из запасов Дара.Руби осторожно достала кувшин, выплеснула эль на циновки и наполнила чашу красным вином. Ее сосед громко спросил, что она делает, но Руби пригвоздила его к месту злым взглядом. Вино немедленно ударило ей в голову, но она налила вторую чашу и стала пить уже медленнее, делая большие глотки, только когда видела Торка, почтительно ухаживавшего за Элис и проделывавшего нечто особенно отвратительное: то он касался рукава девушки, то шептал что-то ей на ухо. И при этом совершенно игнорировал Руби.Да, она действительно взялась за безнадежное дело, когда надеялась уговорить Торка жениться на ней, повторяла себе Руби, допивая вторую чашу и удивленно дотрагиваясь до губ. Почему они онемели? А ресницы словно весят каждая десять фунтов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108