Сэйдж засмеялась. Она живо представила, как ее племянник прыгает от радости и гордится своей первой добычей.
— Интересно, сколько раз мне придется выслушать его рассказ о том, как он тщательно подкрадывался к птице и как хорошо он целился. Бьюсь об заклад, что эта несчастная птица почти такая же большая, как индейка.
Джим тоже засмеялся, наслаждаясь серебристыми звуками ее смеха. Ее голос звучал, как музыка. Посерьезнев, Сэйдж сказала:
— Я все таки с нетерпением жду, когда смогу встретиться с вашим кузеном и его женой. Я так им обоим благодарна.
— Я попрошу их прийти сюда сразу после ужина, — ответил Джим и предупредил, — но только не очень усердствуйте с вашей благодарностью. Вы смутите Джонни, и он совершенно растеряется.
— Я понимаю. Мать Дэнни была точно такой же. Если я пыталась ее отблагодарить за что-нибудь, поцеловать или обнять, она всегда старалась избежать слишком явного проявления чувств.
Сэйдж вздохнула.
— Мэри была моим самым лучшим другом. Мне ее будет так не хватать! Наверное, до конца своей жизни я буду о ней тосковать.
— А ваш муж? — Джим пристально посмотрел ей в лицо. — Ведь вы о нем вспоминали, когда я вошел,
Правда?
Сэйдж покраснела так, что даже слезы выступили на глазах. И замешательству не было границ. Не могла же она, в самом деле, признаться ему в том, что во сне она лежала в его объятиях, и именно он так страстно ласкал ее. Однако, Сэйдж чувствовала на своем лице его внимательный, проницательный взгляд и знала, что он ждет от нее ответа.
— Я… я не помню, чтобы кого-нибудь вспоминала. А почему вы так подумали?
— Да так… — Джим пожал плечами, а потом, как бы случайно наклонился вперед и взялся за кончик розовой ленты, завязанной бантом под подбородком у женщины на ее ночной сорочке. — Просто, когда вы открыли глаза, у вас был такой вид, словно с вами только что был… ну, будто вам снился приятный сон.
Мужчина тихонько потянул за ленточку, и легкомысленный, крохотный бантик развязался незаметно для Сэйдж. Она же старалась не показать насколько смутило ее то, что Джим заметил ее состояние, холодно проговорила в ответ на его слова:
— Ну, что то я не припомню, чтобы мне что-нибудь снилось.
В это мгновение сорочка распахнулась и обнажился, словно выточенный из слоновой кости восхитительно красивый холмик женской груди с розовым соском на вершине.
Джим выпрямился на своем стуле и, чувствуя, как в висках гулко застучала кровь, хрипло произнес:
— Да, мы часто забываем свои сны.
Он едва удержался от того, чтобы не положить свою ладонь на прекрасное полушарие, но отвести свой горячий взгляд от матово мерцающей женской кожи не смог. Ему вначале хотелось просто подшутить над Сэйдж, поэтому он и развязал бантик на ее груди, но когда она не заметила его игры, Джим просто не сумел остановиться. Желание увидеть вновь ее обнаженное тело, хоть малую его часть, победило рассудок. А теперь к этому желанию примешивалось другое, от которого застилало глаза и кровь шумела в ушах. Он чувствовал, что еще немного и он совершит какую-нибудь глупость.
— Я просто думала о… — Сэйдж начала было говорить, как вдруг она, наконец, заметила горящий взгляд Джима и осознала, что является причиной его пристального внимания.
«О, Боже, — в ужасе подумала она, судорожно запахивая на груди сорочку, — НАВЕРНОЕ, ВОРОТ РАСПАХНУЛСЯ, КОГДА Я СПАЛА».
Джим потер глаза и помотал головой, словно приходя в себя после чудесного видения. Ему не удалось сдержать вздох сожаления, когда маленькая рука женщины закрыла легкой, почти невесомой тканью то, что он готов был созерцать хоть целую вечность. Тогда мужчина медленно поднял свои глаза и, взглянув на залитое краской лицо Сэйдж, произнес:
— Не смущайтесь … У вас прекрасное тело. Вам незачем его стыдиться.
Глаза у Сэйдж округлились. Только теперь она уверилась окончательно в том, что смутно уже начинала подозревать.
— Это именно вы ухаживали за мной, когда я болела?!
— Да, я …
Джим мягко убрал ее руку с груди и завязал маленький бант, как раньше.
— Вы просто сгорали от температуры. А Тилли была очень занята на кухне и просто не смогла бы провести рядом с вами целую ночь. — Он мысленно улыбнулся и положил руку на плечо женщины. — Или вы бы предпочли, чтобы я позвал для ухода за вами Джейка, моего бармена?
— Ну, конечно, нет, — Сэйдж постаралась отодвинуться от Джима и его прикосновения. — Но это все же очень стыдно, знать, что мужчина — совсем незнакомый к тому же — видел меня совершенно раздетой.
Джим откинулся на стуле и внимательно посмотрел ей в глаза.
— Когда вы сказали «мужчина», вы мужа тоже имели в виду? Уж он то вас, наверняка, видел без одежды.
Сэйдж от этих слов стало жарко, и впервые в жизни ей пришло в голову, что для мужчины довольно странно никогда не видеть свою жену обнаженной. Во всяком случае, этот владелец салуна, кажется, считает — совершенно естественным, когда муж может созерцать наготу своей жены. Можно представить, как бы он удивился, если бы узнал, что ее Артур никогда себе не позволял ничего подобного!
Избегая смотреть в глаза Джима, Сэйдж пробормотала, что, конечно, муж видел ее в таком виде.
Но ее растерянность и смущение не укрылись от мужского взора, и он в ту же секунду догадался, что Сэйдж вновь лжет. Джим понял, что оказался первым, кто увидел красоту этой молодой женщины во всей ее первозданности и открытости. Это доставило ему безотчетную радость, но в следующее мгновение он разозлился на себя за это и резко переменил тему разговора.
— Я все думаю о Дэнни и о том, что вы рассказали про своего деверя. Завтра Джонни собирается назад к себе в деревню, и это значит, что мне придется еще присматривать за вашим пареньком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118