— Я слышала, у этой женщины, Хэтти, острый язык?
— Да, это так, — рассмеялась Кэтлен. — Хэтти говорит все, что у нее на уме. Хотя лично мне не нравится эта черта. Трудно добиться расположения людей, если ты не в меру откровенен.
— Разумеется, но, с другой стороны, люди не будут беспокоиться, что сплетничают за их спинами.
Кэтлен согласно кивнула:
— У Хэтти очень отзывчивое сердце. Она готова любому помочь в беде.
— Как же Хэтти может это сделать? — заинтересовалась матушка Хиггинс.
— Еще будучи рабыней, Хэтти работала в лазарете: оказывала помощь при переломах, вывихах, помогала заживлять нарывы, ухаживала за больными младенцами. Но в основном она занималась тем, что принимала роды у негритянок. Хэтти любит похвастать, что за свою практику повитухи не потеряла ни одного младенца и ни одной роженицы.
— Это очень кстати, — задумчиво проговорила матушка Хиггинс. — Как ты думаешь, согласится ли Хэтти снова заняться этим делом — стать повитухой и помогать появляться на свет детишкам здесь, на перевале?
— Конечно, с радостью. Мне кажется, врачевание — ее настоящее призвание.
— Очевидно, Хэтти тоже практикует лечение травами? — прищурилась старушка.
— Нет, хозяйка не посвящала рабынь в тайны врачевания.
Кэтлен секунду помолчала, затем добавила, желая сделать приятное матушке Хиггинс: — В этом вопросе Хэтти придется полностью положиться на вас.
Улыбка, озарившая лицо женщины, подтвердила правильность такого поступка.
— Возможно, в один из ближайших дней я зайду познакомиться с твоей Хэтти, — пообещала матушка Хиггинс.
— Пожалуйста, будем очень рады. У Хэтти всегда найдется к чаю что-нибудь сладкое. Мы обе приглашаем вас. Я хочу получше узнать своих соседей, так как собираюсь провести здесь, в горах, всю оставшуюся жизнь.
— Да, на свете нет чудеснее места, чем Камберлендский перевал, — согласилась матушка Хиггинс и, ухватившись за ветки кустарника, поднялась с колен. — Правда, здешний народ несколько настороженно относится к приезжим и не сразу принимает новичков. Но я замолвлю за вас словечко, расскажу всем, какая ты хорошая и приветливая и как может быть полезна для нас Хэтти. Думаю, последнее особенно быстро задобрит всех.
— Спасибо, вы так добры. Пока я знакома только с Личем.
— А с братьями Мэттом и Нэтом?
— Ах, да, — вспыхнула от смущения Кэтлен. — С ними тоже.
Старушка лукаво улыбнулась:
— Я слышала, вы с Нэтом влюблены друг в друга.
— Я бы этого не сказала, — еще больше залилась румянцем Кэтлен. — Хотя он очень любезен и мил.
— А Мэтт? Он тоже любезен с тобой?
— Его очень трудно понять. Мэтт слишком неразговорчив. И потом мы виделись с ним всего пару раз.
— Кажется, он провел с тобой немало времени, помогая сажать табак? — не унималась матушка Хиггинс.
— Да, — ответила Кэтлен, опуская глаза. — Я очень ценю его помощь.
— Думаю, ты поблагодарила Мэтта как следует?
Кэтлен залилась краской стыда и смущения. Неужели Лич растрезвонил на перевале о ее неблагодарности? О том, как она ушла с поля, даже словом не обмолвившись с Мэттом, после того как он в присутствии всех вычитал Нэта словно маленького ребенка? Только сейчас Кэтлен осознала всю неблаговидность своего поступка. Ведь если бы не Мэтт, им так бы и не удалось в тот день посадить табак. Оставалось лишь надеяться, что в ближайшем будущем ей представится случай исправить свою оплошность и все-таки поблагодарить Мэтта.
Так и не дожидавшись ответа на вопрос, матушка Хиггинс заметила:
— По опыту мне известно: большинство слишком разговорчивых мужчин на деле не более чем хвастуны и пустословы.
Кэтлен поняла, что старушка имеет в виду Нэта, действительно любившего немного прихвастнуть. Впрочем, Кэтлен прощала ему эту слабость, объясняя это тем, что Нэту просто хочется произвести на нее впечатление.
— Кажется, становится жарко. Пора домой, — сказала матушка Хиггинс. — Оставляю корзину с травами тебе, а свою долю я донесу в фартуке. Зови своего пса и возвращайся.
Кэтлен шла по тропинке, мурлыча под нос незатейливый мотивчик, который когда-то часто напевала ее мать, и думала о том, что матушка Хиггинс могла бы стать хорошим другом их семьи, если, конечно, Хэтти позволит этому случиться. Уж слишком открыты в суждениях обе женщины. Кэтлен сомневалась, что они подружатся. Хотя не исключено, что другая их общая черта — стремление помогать слабым и беспомощным — все-таки поможет найти общий язык.
Кэтлен свернула на пыльную дорожку, пролегавшую между чащей леса и табачными полями, как вдруг откуда ни возьмись прямо перед ней возник Нэт. Позади хозяина понуро плелся его жеребец. На боках животного блестел пот — наглядное свидетельство того, что его только что нещадно гнали.
— Господи, Нэт! У меня чуть сердце не выскочило из груди! — Кэтлен поднесла руку к горлу, хватая ртом воздух.
— Прости, я не хотел тебя напугать, — произнес Нэт.
Он взял Кэтлен за руку, и они вдвоем зашагали по тропинке.
— Я не испугалась, просто сильно удивилась. Ты появился так неожиданно, — улыбнулась Кэтлен, глядя снизу вверх на своего кавалера.
— Мне хотелось бы заехать к тебе сегодня вечером. Надеюсь, ты не против?
— Конечно, нет. Я буду рада.
Они уже почти подошли к дому, когда Нэт остановился и попытался поцеловать Кэтлен. Она испуганно отпрянула, зная, что Хэтти наблюдает за ними из-за зашторенного окна кухни.
— Увидимся вечером, — недовольно проговорил Нэт: Кэтлен снова отказала ему в поцелуе.
Затем он вскочил в седло и, с размаху хлестнув плетью жеребца, пустил его галопом.
Кэтлен задумчиво посмотрела вслед удаляющемуся всаднику, решив в следующий раз непременно поговорить с Нэтом о его грубом обращении с животными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78