Сент-Кэтрин счел за лучшее переметнуться к сторонникам лорда-протектора, поскольку принадлежность к аристократам считалась едва ли не злейшим преступлением, а те, кто остался верен законному монарху, шли в тюрьмы и на плаху, их земли и владения конфисковывались в казну.
Поэтому Сент-Кэтрин на словах славил «новые порядки», запрещавшие пьянство, карточные игры и всяческий разврат, которым с азартом предавались джентльмены его круга. Но не прошло и нескольких лет, как англичане поняли, в какую ловушку завлекло их собственное безрассудство. Торговля захирела, урожаи год от году становились все скуднее, народ нищал, и голодающих становилось все больше. Крупные города и поселки кишели шпионами Кромвеля, и человек мог пропасть за одно лишь неосторожно брошенное слово. Однако корнуолльцы, отличавшиеся свободолюбием, не пожелали терпеть гнет и насилие. Люди чести и достоинства, такие как семейства Гренвилей и Хелфордов, рисковали жизнью и состоянием, чтобы помочь династии Стюартов вновь занять трон. Ничтожества же вроде Сент-Кэтрина воспользовались отдаленностью своих поместий от столицы, чтобы вдоволь половить рыбку в мутной воде.
Роузленд превратился в настоящий притон для игроков, пьяниц и распутников. Кроме того, Сент-Кэтрин был завзятым шулером, и вскоре даже его дети прекрасно владели приемами нечестной игры.
В 1660 году, когда Карл II наконец-то вернулся на родину и был встречен ликующими толпами, Сент-Кэтрин немедленно отправился в Лондон, чтобы засвидетельствовать свое почтение монарху, и за последние несколько лет веселой столичной жизни окончательно превратился в развалину. Он и возвращался-то домой лишь затем, чтобы продать очередную ценную картину или последних лошадей.
Когда четыре месяца назад отец неожиданно нагрянул в Роузленд, Кэт вывела из конюшни своего любимого вороного жеребца Эбони и всю ночь скрывалась в лесу. Рэнсид, как она прозвала отца, убрался, осыпая проклятиями наглую негодницу и забрав с собой всех слуг.
Кэт с трудом пробралась сквозь заросли, отделявшие их земли от ухоженного поместья Хелфордов. Признаться, она всего однажды осмелилась переступить границу этого великолепного имения. В ту ночь, пытаясь спасти Эбони, она скакала, сама не зная куда, и наконец углубилась в густую тисовую рощу, составлявшую часть прекрасных садов в английском стиле. Аккуратно подстриженные деревья образовали почти непроницаемый полог, куда не проникали солнечные лучи и где было прохладно в самые жаркие дни. Здесь всегда царила таинственная, несколько зловещая тишина, и, говоря по правде, девушка немного побаивалась. Поместье занимало пятьсот акров и простиралось от морского побережья вдоль реки Хелфорд до самого городка Хелстон. Сам дом, подобно Роузленду, стоял на гребне холма, но расстояние между ними было не меньше мили, и обитатели последнего могли видеть только бесчисленные трубы, башенки и «вдовью дорожку», да и то в ясные безветренные дни.
Кэт, весело напевая, побрела к дому. От радости она даже не чувствовала тяжести добычи, которую бесцеремонно тащила за длинные голенастые ноги.
– А вот и дорогой братец! Спайдер, тебе удалось достать яиц? – окликнула она юношу. Увидев сестру, тот застыл как вкопанный, и мрачно насупился:
– Ад и проклятие! Ты посылаешь меня красть яйца, что под силу и пятилетнему малышу, а сама ухитряешься отыскать и придушить петуха!
Девушка вздохнула, хорошо понимая, как жестоко уязвлено самолюбие брата.
– Спайдер, клянусь Богом, он появился невесть откуда! Наверное, пролез в дыру в заборе! Я едва не споткнулась об него! Что, по-твоему, я должна была делать?! Попросить его подождать, пока я сбегаю за тобой?
– Что ни говори, – хмуро пробормотал Спайдер, – а леди не пристало заниматься такими делами.
– Ты прав, – невесело вздохнула девушка. – Мерзкое ощущение.
Лицо юноши неожиданно расплылось в улыбке:
– Ну и здоровенный же шельмец! Бьюсь об заклад, так просто он не сдался!
Сестра тихо рассмеялась, вспомнив, как нелегко ей пришлось:
– Я уже думала, проклятый егерь прибежит на шум! Ну ничего, я бы нашлась, что сказать! В конце концов, никто не тащил этого петуха на нашу землю! Это он нарушил границы!
– И кроме того, – добавил Спайдер, – из-за этого ублюдка в округе не осталось ни одного кролика! Они, видите ли, объедают драгоценные кустики в поместье Хелфордов!
Брат с сестрой дружно направились к кухонной двери. В эту пору года Роузленд был на редкость красив. Стены из высветленного временем и непогодой красного кирпича были увиты цветущими растениями. С каждого арочного проема свисали гроздья жимолости, а под усыпанными бутонами плодовыми деревьями среди моря нарциссов благоухали ранние розы и фиалки. Ближайшие к дому газоны выглядели довольно сносно, да и то лишь потому, что Кэт пускала Эбони и пони Спайдера пастись на них. Овса и ячменя совсем не осталось, так что приходилось довольствоваться свежей травкой.
На задах дома Кэт обычно разбивала огород. Все, что удавалось собрать, да случайная добыча вроде сегодняшнего петуха не давали им умереть с голода. Но сейчас все запасы подошли к концу. И хотя вокруг бушевала весна, одной красотой сыт не будешь. Пока в огороде вырос только лук, да еще удалось отыскать несколько молодых картофелин размером не больше воробьиного яйца.
Грустно покачав головой, Кэт поставила на огонь воду. Сначала нужно ошпарить и ощипать петуха. Пройдет немало времени, прежде чем аппетитный запах супа наполнит кухню.
– Что-то старик наш давненько не появлялся, – заметил Спайдер.
– Четыре месяца, – подтвердила Кэт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165