Страх молнией пригвоздил Кита к месту, в памяти всплыл десятый день рождения. До той поры, начиная с трех лет, близнецы катались на безопасных пони. Хаттон решил, что в десять лет его наследник вполне готов оседлать своенравного черного гунтера.
Животное привело Кита в ужас, и он всем сердцем пожелал поменяться лошадьми с Николасом, которому досталась послушная серая кобылка. Два дня он не подходил к своему жеребцу, пока отец не заявил, что желает посмотреть гунтера в деле. Кит подкрался к огромному зверю с седлом наперевес и кнутом в мокрой от пота ладони.
Гунтер не шелохнулся, пока Кит не оказался в стойле, потом вдруг обнажил огромные зубы и кинулся в его сторону. Кит взмахнул хлыстом, но это лишь разозлило животное. Конь попросту взбесился и встал на дыбы, готовый растоптать мальчишку, осмелившегося замахнуться на него кнутом.
В тот день Николас спас ему жизнь.
– Не бей его! – закричал Ник, схватив вилы и осторожно подталкивая жеребца в угол. – Быстрее, беги! – Но Кит замер точно парализованный. Гунтер опять встал на дыбы и заржал, Ник откинул вилы, бросился вперед, обхватил брата и выкатился вместе с ним из-под копыт. В этот момент Кристофер Хаттон понял, что брат любит его куда больше, чем отец.
Но это лишь половина истории. Ник поменялся с Китом одеждой и проехался на гунтере под критическим взглядом отца. Позже Ник объяснил ему, что конь тоже испугался и только доброта и твердая рука смогли утихомирить его. Прошел год, прежде чем Кристофер перестал обливаться потом, взбираясь на жеребца. Еще год понадобился для того, чтобы научиться ездить на нем с врожденной бесшабашностью брата.
Кит почувствовал, как по спине стекают знакомые струйки пота, от запаха лошадей, соломы и кожи к горлу подступила дурнота, но он давно научился не проявлять слабости при отце.
– Отличное животное. Как вам имя Разбойник?
На губах Генри Хаттона заиграла довольная улыбка.
– А тебя, мой мальчик, дома ждет парочка отличных пистолетов, – повернулся он к Николасу. – Если будешь тренироваться, когда-нибудь добьешься той же меткости, что и Кристофер.
– Господь всемогущий, ну почему он такой тупой? – выругался Кит, как только отец покинул конюшню.
– Он не тупой, Кит, – обнял его за плечи брат. – Просто он знает, что у меня страсть к лошадям, а у тебя к оружию.
Кит бессильно сжал кулаки и прошипел сквозь зубы:
– Ненавижу этого сукина сына, а ты?
Ник посмотрел вслед отцу, глаза его потемнели.
– Нет, Кит, – покачал он головой. – Мне его жаль.
Поскольку леди Лонгфорд, Александра и Руперт прибыли раньше других гостей и к тому же были старыми друзьями семьи, они получили возможность сами выбирать себе спальни. Александра обратилась к мажордому мистеру Берку с особой просьбой – предоставить ей комнату прямо над покоями Николаса Хаттона. Давным-давно, еще в детстве, она поймала Руперта и Кристофера за весьма непристойным занятием – они подглядывали за Николасом через дыру в полу. Александра надеялась, что дыра осталась на месте, потому что у девушки имелись на нее свои планы.
Она открыла высокое окно, выходящее на декоративное озеро, заметила у дальнего берега Кристофера Хаттона и вспомнила, что сегодня день его рождения, а у Ника будет только через два дня. Алекс точно знала, что это Кит, потому что молодой человек стоял у мольберта. Она решила присоединиться к нему и захватила с собой альбом.
– С днем рождения, Кит. Насколько я поняла, ты тут от гостей прячешься, вот и не устояла, нарушила твой покой.
– Привет, чертенок! Откуда ты знаешь, что я от гостей прячусь?
– Еще бы не знать! Я давно тебя изучила, – рассмеялась она.
– Какого черта ты волосы отрезала? – окинул он ее взглядом.
– Неужели заметил? Ты меня удивляешь! Обычно ты занят собственной персоной, – поддела она его, придвигаясь ближе и заглядывая ему через плечо. На картине красовалась парочка фазанов, собственноручно подстреленных Китом чуть раньше. – Можешь подарить свое произведение Дотти. Сегодня утром со стены нашей парадной столовой исчезли два полотна Томаса Лоуренса. Бабуля говорит, что отнесла их на чердак, надоело ей, видите ли, смотреть на жеманных дамочек.
– Если она предпочтет меня Лоуренсу, ее эксцентричность поистине безгранична, – с несвойственной ему скромностью отреагировал Кит.
Александра сбросила промокшие от росы туфельки, уселась на траву, подобрав под себя ноги, и открыла альбом.
– Распахни ворот, Кит. Я хочу тебя нарисовать.
– Это будет один из твоих карикатурных портретов, да?
– Конечно, нет! Ты один из самых красивых мужчин, которых я видела за свою недолгую жизнь. Я не устаю восхищаться тобой.
Кит Хаттон давно привык к восторженным взглядам и относился к ним снисходительно, но с Александрой дело обстояло иначе. Он считал ее необычайно красивой, однако виду не подавал. Алекс единственная в трех графствах могла не бояться в его обществе за свою честь по одной простой причине: стоит ему взглянуть в ее сторону, как папенька тут же объявит об их помолвке, а Кит пока не собирался связывать себя брачными узами.
– Тебя привлекает во мне то, что я близнец.
– Очень может быть, – согласилась с ним Александра. – Отчасти.
Она решила нарисовать обоих братьев, чтобы позднее изучить разницу. Ник обычно зачесывал черные кудри назад, а Кит одну прядку всегда выпускал на лоб. Алекс диву давалась – из двух совершенно одинаковых с физической точки зрения красавцев лишь один волновал ее кровь.
Через четверть часа к ним присоединился Руперт:
– Так вот вы где прячетесь! Пойдем, Кит. Нужно разработать маршрут скачек. Харт Кавендиш приехал, настаивает на том, чтобы провести состязания сегодня днем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103