— Лгать, Брендон, бесполезно, меня не проведешь. Сначала я, единственная, наверное, в городе, ничего не замечала, так я была увлечена мечтами о тебе. Не видела, что происходит под самым моим носом. Первым мне открыл глаза отец, а затем и тетя Марта подтвердила его слова. А уж тогда я и сама прозрела.
— Лорел, дорогая, ты единственная женщина, которую я любил в своей жизни, — мягко произнес Брендон, и его глаза затуманились.
Лорел опустила глаза под взглядом его очаровательных глаз.
— О Брендон! Не начинай все сначала! Мне было так тяжело! Я еле выжила! — взмолилась она.
— Скажи мне, крошка, только скажи правду, почему ты уехала из Кристалл-Сити?
Лорел снова проглотила комок в горле.
— Я боялась еще раз увидеть тебя с Беки!
— Боялась еще раз увидеть меня с Беки? А когда ты уже видела?
Лорел рассказала, как в тот день заметила их выходящими со счастливым видом из магазина. Брендон не мог припомнить этот случай — ведь он не придавал ему никакого значения.
— А куда ты уехала тогда? — не унимался он.
— В Бостон.
— Почему именно в Бостон? Зачем?
— Папа определил меня в пансион для девиц. Я в нем училась.
— Ты поехала на Восток не для того, чтобы выйти замуж? — спросил он.
Она покачала отрицательно головой.
— Ты уверена? — настаивал он.
— Мне бы, наверное, стало это известно, — рассердилась она, приходя в себя. — Почему все задают мне этот вопрос? Неужели никто не радуется моему возвращению? Или все надеялись, что я исчезну навсегда?
— Эти слухи распустил Рекс, — жестким тоном произнес Брендон.
Лорел не придала значения этой информации.
— Отцу, наверное, было тяжело сознавать, что его обожаемую дочь бросили, и не кто-нибудь, а именно Прескотт.
— Проклятие! Я не бросал тебя, Лорел! — прорычал он сквозь стиснутые зубы.
— Назови это как хочешь, Брендон, суть дела не меняется, — пожала плечами Лорел. — Ирония судьбы в том, что через несколько недель после этого Беки, в свою очередь, обманула тебя, выйдя замуж за Джима.
— Ну как мне убедить тебя, что между мной и Беки никогда не было ничего, кроме дружбы? — тяжело вздохнул Брендон.
— Столько времени прошло, что ты можешь сейчас так сказать? Да и какое это имеет теперь значение?
— Для меня имеет, — твердо сказал он. — Как имеет значение и то, что ты настолько плохо обо мне думаешь, что поверила лживым выдумкам и даже не нашла нужным выслушать меня, дать мне оправдаться, а для этого и нужно-то было всего-навсего несколько минут. Ты приняла на веру все гадости, сочиненные про меня. Где же твоя любовь, дорогая, где доверие ко мне, а? — В его голосе снова зазвучали циничные нотки, а железные объятия ослабли, словно он был готов ее выпустить. Но она сама как бы в поисках защиты прильнула к нему.
— Если ты так любил меня, то почему не сделал никаких попыток отыскать?
— Где? Каким образом? Кто мог мне помочь? Никто не знал, куда ты уехала, а твои отец и тетя Марта не сообщили бы этого даже под пыткой.
— Могу себе представить! — заносчиво фыркнула она.
— А что я любил тебя, и одну только тебя, это ты себе не представляешь! — уставшим тоном произнес Брендон.
— В свое время, я слышала, у тебя были и другие женщины, — обвинила его Лорел. — Ты проводил время с женщинами в городских кабаках.
Брендон закатил глаза и тихо выругался.
— Видит Бог, женщина, — провозгласил он громко, — я полагал, что следовало бы своевременно на практике испытать физическую близость кому-то одному из нас, и я думал, что это лучше сделать мне. К тому же я проводил там время задолго до того, пока тебе заплетали косички, и ни к одной из них не испытывал чувства любви.
— Почему бы тебе по крайней мере не признаться, что ты был влюблен в Беки? — настаивала Лорел.
— Я признаюсь в тот же миг, когда ты перестанешь отрицать, что поехала на Восток выходить замуж, — сердито отпарировал Брендон.
— Какая чушь!
— Вот и я говорю то же, — насмешливо поднял темную бровь Брендон.
Она отвернулась и схватила поводья.
— Мне пора, Брендон.
— Лорел! — Звук его голоса заставил ее замереть на месте. — А ты подумала, что могло бы произойти, если бы ты тогда не уехала?
— Да, думала, и не раз, но оставаться было слишком тяжело.
— А как тяжело было мне, когда ты исчезла, ничего не сказав, не объяснив, не попрощавшись.
Слезы снова навернулись Лорел на глаза.
— Как ты думаешь, Брендон, мы сможем когда-нибудь простить друг друга? — дрожащим голосом спросила она, вскочив в седло.
— Не знаю, Лунный Лучик, — грустно ответил Брендон, обращаясь к ней с прежним ласковым прозвищем. — Разбитые любовь и веру трудно поправить. Вот и сейчас мне досадно, что ты так мало верила в меня тогда, да и сейчас не веришь.
— Я в такой растерянности, Брендон, что и сама не знаю, кому и чему верить.
Брендон одной рукой притянул Лорел к себе, так, что их лица сблизились, а другой нежно, но твердо обхватил подбородок девушки и впился губами в ее губы. Подчиняясь этой требовательной ласке, исполненной жгучего желания, губы Лорел сами собой раздвинулись, как бы давая понять, что ее сопротивление сломлено, и язык Брендона, беспрепятственно преодолев образуемый ими барьер, вошел в лоно рта, легкими движениями коснулся его стенок и наконец достиг языка. Лорел почувствовала, как в ней вздымается могучая волна вожделения.
Так же внезапно, как Брендон притянул к себе Лорел, он выпустил ее из рук и бережно помог выпрямиться в седле.
— Мечтай об этом до следующего раза, милая Лорел, — мягко шепнул он на ухо ошеломленной девушке.
— Следующего раза не будет, Брендон, — грустно сказала она, и слезы снова застлали фиалковый взор.
— Будет, дорогая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130