Глядя на происходящее у нее на глазах чудо, она молилась про себя и надеялась, и крупные слезы катились по ее лицу. Сейчас, когда Жан был жив и жизни его, похоже, больше ничего не угрожало, последние силы, казалось, покинули ее и она могла только плакать от радости и неимоверного облегчения.
Врач осмотрел Жана и не нашел у него никаких повреждений, кроме огромной шишки на затылке. — В течение нескольких дней, — сказал он больному, — голова у тебя будет просто раскалываться возможно также, что все будет расплываться перед глазами и появится тошнота, даже головокружение Тебе следует какое-то время провести в постели и не напрягаться. И никаких сражений, как и никакого волнения. Удар был довольно сильный, но, уверен, через несколько дней ты совершенно поправишься.
Матросы отнесли Жана в каюту и, осторожно уложив его на койку Кэтлин, вышли. Сил у Жана при этом хватило лишь на то, чтобы хрипло пробормотать:
— Это просто смешно! Со мной возятся прямо как со старой развалиной!
Кэтлин, вконец измотанная, скользнула на койку рядом с ним.
— Тс-с, Жан. Тебе нельзя волноваться, моя любовь. Побереги то дыхание, что мне удалось вколотить в тебя, и постарайся уснуть.
— Ты сказала правду? — спросил он тихо.
— Правду о чем?
— Ты сказала правду, когда назвала меня своей любовью?
Кэтлин улыбнулась в темноте.
— Я сказала правду, mon amour. — Голосом, в котором звучало изумление, она нежно добавила: — Я люблю тебя, Жан. Я тебя люблю и это пугает меня до смерти. Мне показалось, я сейчас умру, когда увидела, что ты свалился за борт!
Как будто он только что осознал это, Жан потрясенно произнес:
— Ты прыгнула в море вслед за мной! Так вот о чем все вокруг говорят!
— Конечно! — сказала она резко. — А ты чего ожидал? Чтоб я спокойно смотрела, как ты тонешь?
— Успокойся! — ответил он не менее резко. — Я просто хотел сказать, что риск был огромен, и я никогда бы не попросил тебя на него пойти.
— А ты и не просил! Я сама так решила. Вместо того чтобы ворчать, лучше бы поблагодарил меня.
Жан простонал:
— Я благодарен! — После минутного молчания он спросил: — Почему мы ссоримся? Мы оба живы, любим друг друга, мы вместе. Похоже, мы два самых удачливых создания на свете.
— Я знаю, — сдавленно прошептала Кэтлин, у которой комок застрял в горле. Она прижала Жана к себе. — О Жан! Меня охватывает ужас при мысли, что я едва тебя не потеряла. И это в тот момент, когда я наконец-то поняла, что люблю тебя! Ты мог бы умереть, прежде чем я успела бы сказать тебе об этом!
— Ты поняла это до того, как я свалился за борт? — спросил он ровным тоном.
— Да. Я поняла это еще до того, как увидела тебя на палубе. Мне не терпелось сказать тебе об этом, и тут вдруг молния ударила в мачту и весь мир словно раскололся.
— А как же Рид?
Кэтлин не ответила.
— Ты все еще его любишь? — продолжал настаивать Жан.
— Конечно! Я всегда буду его любить, Жан, но это не имеет никакого отношения к тому, что я чувствую к тебе. Наконец-то я осознала, что Элеонора говорила мне правду: «Можно любить не одного мужчину, и каждого по-другому».
— Элеонора сказала тебе это? Когда?
— Месяца два назад, когда ты взял меня в Новый Орлеан в первый раз. Тогда-то она мне и сказала, что будет по-настоящему счастлива, если мы с тобой полюбим друг друга. Я боялась, что это может причинить ей боль, но она уверила меня в обратном.
— Элеонора удивительная женщина, — сонно пробормотал Жан.
— Ты тоже удивительный. Но пора спать. Мы снова поговорим об этом, когда ты как следует отдохнешь.
— Скажи мне еще раз, что любишь меня, — потребовал Жан. — Я хочу заснуть под звуки твоего нежного голоса, произносящего эти драгоценные для меня слова.
— Я люблю тебя, — произнесла Кэтлин мягко. — Я люблю тебя, Жан Лафит.
К следующему утру они находились всего лишь в дне пути от Гранд-Тера, так что было решено для ремонта фрегата возвратиться на остров. Пока на «Волшебнице Эмералд» устанавливали мачту, Жан отдыхал, время от времени навещая Доминика, который благодаря нежным заботам Изабел, быстро шел на поправку.
Пьер решил воспользоваться вынужденным простоем и съездить ненадолго в Новый Орлеан повидать жену и детей. К тому времени, когда они были готовы выйти в море, он все еще не вернулся, и они отплыли без него. Доминик обещал передать ему, что они возвратятся через несколько недель, и тогда Пьер сможет присоединиться к ним, если таково будет его желание. Доминик был пока не готов к сражениям или путешествиям, а Изабел не желала его оставлять, так что было решено, что они на время отсутствия Жана возьмут на себя управление делами на острове.
Погода стояла чудесная, можно сказать, идеальная для морского путешествия. Шторм, как и несчастный случай с Жаном, едва не закончившийся его смертью, был забыт. Жан втайне боялся, что любовное признание Кэтлин было вызвано лишь тем, что произошло в ту ужасную ночь. Однако мало-помалу страхи его рассеялись. С каждым новым днем в нем крепла уверенность, что его мечта наконец-то осуществилась, и Жан упивался этим столь долгожданным счастьем.
Что же до Кэтлин, то сейчас, когда все ее сомнения были позади, она расцвела как весенний цветок на солнце. Переполнявшая ее радость была видна в не-сходившей с губ улыбке, сверкающих глазах, напоминавших сейчас своим цветом только что распустившийся лист, и в ставших еще более розовыми щеках. Она часто смеялась, и прежнее напряжение в ней исчезло.
Когда Жан предложил им пожениться, она приняла его предложение, но они решили отложить свадьбу до окончания войны. Тогда они отправятся в Саванну, и дети Кэтлин смогут познакомиться с Жаном и привыкнуть к мысли, что у них будет новый отец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134