Рид преклонялся перед Джексоном, а тот в свою очередь высоко ценил вклад Рида в военные действия. Будучи в Новом Орлеане, Рид зашел в магазин к Жану в надежде найти подходящий подарок для Кэтлин к годовщине их свадьбы. Среди контрабандных товаров Жана он отыскал комплект французского белья и ночную сорочку, способную доставить радость любой женщине, а мужчину заставить воспламениться при одной лишь мысли о том, как будет выглядеть в ней женщина. Он выбрал несколько комплектов белья, шелкового, возбуждающе прозрачного. В дополнение к нему он приобрел пеньюар изумрудного цвета из блестящего атласа к нему — ночную рубашку. Рубашка была сшита просто, на манер греческой туники, и должна была соблазнительно облегать тело. Ансамбль дополняли Домашние туфли без пятки. Увидев этот ансамбль в магазине, Рид не смог устоять, подумав, как прекрасно он сочетается по цвету с глазами Кэтлин и как великолепно будет выглядеть ее точеная фигурка в этом блестящем, льнущем к телу одеянии.
Когда Кэтлин примерила перед ним его подарок он убедился, что картина, которую нарисовало ем воображение, не идет ни в какое сравнение с действительностью. Высокая и гордая стояла она перед, ним, и он не мог отвести от нее глаз. Длинные медно рыжие кудри были перекинуты на одно плечо, глаза сверкали как драгоценные камни, молочно-белые груди упруго вздымались над низким вырезом пеньюара а внизу складки соблазнительно прилегали к длинным стройным ногам.
— Кэт, я представлял тебя в этом пеньюаре с того самого момента, как купил его, но действительность превзошла мои мечты. У меня просто дух захватывает, — признался он охрипшим вдруг голосом, лаская глазами все то, что скоро будут ласкать его руки. — По-моему, ты самая привлекательная в мире женщина.
Она тихонько засмеялась, смущенная и взволнованная этой похвалой.
— Если это и в самом деле так, то это ты сделал меня такой. Во мне просыпается вожделение, когда ты смотришь на меня с этим бесовским блеском в глазах. В такие минуты я могу думать только о прикосновении твоих рук, твоих губ, твоего языка. Мне хочется протянуть руку и дотронуться до тебя, ощутить под пальцами твою горячую кожу, хочется дарить тебе наслаждение и возбуждать тебя любыми доступными мне способами.
После этих откровенно призывных слов самоконтроль Рида мгновенно исчез и он в нетерпении принялся снимать с себя одежду. Опустив глаза на свой живот он с усмешкой заметил:
— Знаешь, если бы ты была еще хоть чуть — чуть соблазнительнее, я просто взорвался бы. — Он увлек ее на кровать. — Пойдем, моя очаровательная ведьма покажи, как ты умеешь доставлять мне наслаждение. Ты пропела мне песню сирены, теперь сделай так, чтобы сбылись мои самые смелые фантазии.
Она засмеялась, кокетливо взмахнув ресницами.
— Но, сэр, не лишусь ли я вашего уважения наутро после ночи запретных ласк и небывалых наслаждений? Жене ведь положено вести себя с мужем сдержанно, быть слишком нескромной, по крайней мере, я это слышу он плутовски посмотрел на нее блестящими глазами потемневшими сейчас от страсти до цвета я обещаю, моя крошка, что ничто меня не шокирует и клянусь, что не только не перестану уважать себя утром, но после бурных ночных ласк повторю все пои ярком солнечном свете.
Она насмешливо приподняла изящно изогнутые брови.
Ты уверен, что сможешь сдержать подобную клятву?
Набросившись на нее и шутливо зарычав при этом, Рид распластал Кэтлин на матрасе. Она рассмеялась.
Я докажу тебе это, плутовка, если ты поможешь мне доверять
— и он потерся губами о ее губы.
— Согласна, — нежно прошептала она, будучи уже во власти его притягательной силы. Неожиданно она почувствовала, что вся горит. Она так сильно хотела его, что телу стало по-настоящему больно. Забыв про озорство, она страстно посмотрела ему в лицо — лицо, о котором мечтала все долгие месяцы одиночества. Губы у нее задрожали.
— Поцелуй меня, Рид, — попросила она со страстью в голосе и обожанием во взоре. — Пожалуйста, целуй меня!
Если есть ночи, специально созданные для любви, то это была одна из них. Каждый жест, каждый взгляд, каждое прикосновение воспламеняли их с новой силой. Они были похожи на людей, пьющих соленую воду — чем больше они пили, тем сильнее становилась их жажда. Они долго ласкали друг друга, и их губы и языки вволю насладились любовным нектаром. Их руки медленно скользили по телам друг друга, словно желая запомнить каждую клеточку, словно боясь упустить хоть одну эротическую точку. Они самозабвенно и восторженно дарили наслаждение друг другу. Огонь растекался по жилам, по каждому нерву, подобно вспышкам молнии, пробегали искры желания. Все их чувства были обострены. Они вплетали все новые тончайшие нити в волшебный замысловатый узор этой чудесной ночи любви.
Тихие стоны наполнили тишину ночи. Кэтлин с Ридом поднялись к новым высотам наслаждения. Кэтлин будто растворилась в Риде, она бесстыдно подчинялась каждой его просьбе, угадывала каждый намек выполняла любое желание. Они отбросили всякий ограничения, и их страсть горела вольно, как раздуваемый ветром лесной пожар, сжигая их в своем пламени. Вожделение вознесло их на такие пики, где было трудно дышать, закружило в бешеном вихра и наконец отпустило, оставив обессиленными и отрешенными от всего.
Их любовные утехи были столь горячи и страстны что Кэтлин не смогла сдержать слез радости. Решив что он ненароком сделал ей больно, Рид немедленно забеспокоился:
— Что такое, моя сладкая? Что-то не так? Покачав головой, она прошептала:
— Что может быть не так, дорогой, когда ты со мной? С тобой я чувствую себя такой обожаемой, такой желанной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134