Она стояла, вызывающе глядя на него, сжав руки в кулаки.— Я не лошадь, которую можно приручить и оседлать! Я человек, и у меня есть свои собственные чувства! Разве недостаточно того, что ты похитил меня у моей семьи и друзей? Разве недостаточно того, что ты сделал из меня рабыню, которая все время что-то подает, приносит и ждет тебя? Тебе нужно во всем меня унизить?Пантера не притронулся к ней. Он пристально смотрел на нее сверху вниз своими суровыми, темными глазами, а потом строго произнес:— Разговаривай со мной на моем языке, Маленькая Дикая Кошка!— Я не нахожу слов, чтобы сказать все это на твоем языке, — возразила она, а потом продолжила по-английски: — Как мне выразить на любом языке, как я тебя боюсь?Он сосредоточенно нахмурился, и она повернулась к нему спиной.— Как мне объяснить, что если меня сейчас не освободят, то потом окажется слишком поздно? Ты украл женщину другого мужчины. Ты знаешь об этом? Сегодня я должна была выйти замуж. Каждую ночь я молилась, чтобы он пришел и вовремя освободил меня. Теперь ты мне просто дал понять, что мое время истекло.Наконец, когда она ощутила абсолютную беспомощность, слезы брызнули из глаз и покатились по бледным щекам.— Как он может по-прежнему меня хотеть после того, как ты поимеешь меня? — задыхаясь, спросила она.Пантера развернул Таню к себе лицом. Его лицо представляло собой жесткую маску злости, готовую вот-вот сорваться.— Пошли, — приказал он. — Тебе пора приготовить мне ужин. У нас нет времени для твоих женских слез жалости к себе. Они зря проливаются и ничего не изменят.В тот вечер напряжение в их доме достигло высшей точки. Утиная Походка удалилась, не дождавшись, когда будет готова еда. На этот раз она не унесла с собой платье, хоть за это Таня была благодарна. Она напряженно сидела у костра напротив Пантеры, пока тот ужинал. Она же не могла заставить себя съесть ни куска. После ужина Таня наводила порядок в вигваме, а Пантера переделывал форму нового лука, В воздухе повисла гнетущая тишина.Наконец Пантера отложил в сторону лук:— Поправь огонь, Маленькая Дикая Кошка, и ложись.Его лицо ничего не выражало, и она не могла понять, в каком он находился настроении. Внешне спокойная, Таня прилежно поправила огонь, хотя все это время ее сердце бешено стучало. Пантера сидел между нею и единственным проходом, через который можно улизнуть, но она знала, что все попытки окажутся тщетными.Она медленно подошла к циновке и села на нее, склонив голову в надежде спрятать слезы от его алчного взгляда. Он, как всегда, бесшумно приблизился и теперь стоял перед ней.— Сними с моих ног мокасины, — распорядился он.Голова Тани дернулась вверх, как будто она была привязана к веревке кукольника. Она от изумления открыла рот. Раньше он никогда не просил ее об этом. Не говоря ни слова, она выполнила его просьбу, а он стоял сначала на одной ноге, потом на другой, стараясь удержать равновесие.— Теперь сними мою набедренную повязку, — приказал он.Танино лицо вспыхнуло, а руки задрожали, когда она подняла их, чтобы исполнить его приказ. Потом она бессильно уронила их на колени. Ее губы и голос дрожали, когда она прошептала:— Я не могу. Пожалуйста, не заставляй меня делать это.— Ты мне подчинишься. Сделай это.Он был непреклонен. Его тон говорил о том, что он становится нетерпеливым.Еще раз она протянула ледяные пальцы и теперь выполнила свою задачу, хотя и не смотрела на него. Набедренная повязка упала на пол между ними. Он молча наклонился и стащил с нее платье, потом уселся на тюфяк и посмотрел на нее. Его черные глаза пронизывали ее насквозь.— Развяжи мои косы, женщина, — мягким, как бархат, голосом сказал он.Таня сделала то, что он требовал, нежно расплела иссиня-черные пряди и расчесала их своими пальцами. Таня чувствовала на себе его взгляд, но не могла посмотреть ему в лицо. Его волосы струились между ее пальцами, как плотный, гладкий атлас, пробуждая каждое нервное окончание на ее пальцах, они чувственно скользили по ее ладоням.Ее пальцы все еще были запутаны в его волосах, когда он прижал ее к себе и осторожно уложил на тюфяк. Она взглянула в его черные глаза, наполнившиеся страстью от вида ее наготы, и задрожала в ответ. Его теплые губы опустились к ее губам, белые зубы потянули за ее нижнюю губу, пока она не раскрыла их навстречу его ищущему языку. Теплые, огрубевшие руки нежно держали ее груди, будто это был какой-то бесценный дар. От его прикосновения они увеличились, и его длинные пальцы начали искать чувствительные кончики грудей и ласкать их, пробуждая к жизни.Таня чувствовала, как улетучиваются ее страх и гнев. Вместо них в ней росло желание, с которым она не в силах была справиться, да и не хотела этого. Ее тело изогнулось и прижималось к нему по своей собственной воле, без слов умоляя его прикоснуться.Потом он оставил в покое ее губы и теперь целовал лицо, ухо, шею, плечи, постоянно прикасаясь к чувствительным зонам. Из ее горла вырвался вздох, когда его ищущие губы захватили сосок. Ее руки скользили по его волосам, плечам, ее губы искали чувствительные места на его шее, ее зубы пытались раздразнить его.Руки Пантеры скользили по контурам тела, вниз, по плоскому животу, по изгибу бедра, его пальцы прокладывали путь по внутренним сторонам ее бедер и, наконец, достигли своей цели. Здесь они задержались, лаская и подразнивая ее, Таня безрассудно изогнулась, встречая его прикосновения, без стыда проговаривая его имя, проводя ногтями по его спине.Он снова прильнул к ее губам, наваливаясь всем телом на нее, раздвигая своими бедрами ее ноги. Она чувствовала, как пульсирует жар его страсти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130