— Сейчас никакого. Но с самого начала я не должен был так плохо думать о тебе. Да и прошлой ночью я бы не предполагал, что у тебя такой большой опыт, и не полагался бы так уверенно на твое ограниченное умение.Я был бы готов взять все в свои руки, действовать более медленно, направлять тебя более нежно, возможно.Джейд повернулась к нему, стремясь встретить его взгляд.— Я же все равно не пришла бы к тебе чистой и невинной, как мне того хотелось бы, Мэтт.— Нет, но если бы ты сказала хоть что-нибудь раньше, может быть, наши интимные отношения остались бы более конфиденциальными.— Ты хочешь сказать, без знания Блисс?Он кивнул.— Да.— Господи, Мэтт! Что заставляет тебя думать, что я должна была говорить с тобой о нашей брачной ночи? Конечно, я спросила Блисс. Она женщина. А кто лучше может знать, как нужно было поступить, чтобы не причинить вреда твоей ноге?— И сколько неудобств причинили тебе твои усилия спасти меня от боли? — мягко спросил он. — Джордан упомянул, что сегодня ты двигалась немного более робко, чем обычно.— Ну надо же! — воскликнула Джейд, совершенно убитая. — Ты говорил со своим братом о нашей брачной ночи? — Она издала тихий стон. — Теперь я даже не смогу смотреть этому человеку в глаза!— Нет, Джейд, он просто упомянул, что твои шаги сегодня были не такими проворными, как всегда, — заверил ее Мэтт, стараясь скрыть остальную правду.— Я вижу, — отрывисто возразила она, негодование быстро охватило ее. — Это очень удобно и хорошо для тебя обсуждать наши интимные дела с твоим братом, а я не могу говорить с Блисс об этом. Ты так к этому относишься, преподобный Ричарде?— Нет. То, что происходит в нашей постели, касается только нас двоих, тебя и меня.Однако я очень благодарен, что Джордан обратил мое внимание на твой дискомфорт, раз уж ты не упомянула об этом, да и вряд ли когда-нибудь сделала это. — Его взгляд был сосредоточенным и сочувствующим. — Я ни за что на свете не причиню тебе вреда, Джейд, и я беспокоился весь день. — Ты в порядке? Ты не очень сильно поранилась?Ее лицо вспыхнуло и залилось румянцем.— Я легка, как дождь, прочна, как скрипка, гибка, как…— Правду, Эгги.Она вздохнула и, отведя глаза в сторону, признала.— Только немного жжет, но не о чем беспокоиться.— Ты уверена?— Да.— Тогда гаси лампу и иди спать.Когда она вернулась и легла рядом с ним, он укрыл их обоих легким одеялом и прижал ее сильнее к себе, положив голову себе на плечо.— Давай спать, любимая. Завтра снова в дорогу, и нам нужно хорошо отдохнуть.Он помолчал некоторое время, а потом тихо сказал:— Тебе не надо стыдиться, смущаться или бояться обсуждать со мной все твои затруднения, Джейд. Я твой муж, твоя половина, и я хочу знать все твои мысли и проблемы.Ведь супружество это и предполагает — единение и заботу.— Я забочусь, — прошептала она в ответ. — Нам нужна практика по части единения.— Мы вместе поработаем над этим, — мягко пообещал он, его губы легко коснулись ее лба.Она могла поклясться, что почувствовала нежность его улыбки в этом поцелуе. Улыбнувшись, она крепче обняла его, стремясь отыскать его губы своими. Сон может немного подождать. Любовь со своим мужем оказалась более приятным времяпрепровождением.
На четвертый день после того, как они покинули Эш-Холлоу, постепенно поднимаясь по плоскогорью, перед ними открылся совершенно другой ландшафт, вдохновлявший предыдущих путешественников на поэтические описания. Взору путешественников предстали странные, необычные горные образования. Первая гора называлась Джейл-Рок. Вторая выше и массивнее, достигавшая в высоту полторы сотни метров, получила название Кортхаус-Рок, потому что она поразительно напоминала муниципальное здание в Сэнт-Луисе. Другие первопроходцы сравнивали ее с кафедральным собором, с Вавилонской башней, с Капитолием в Вашингтоне, но название Кортхаус так и закрепилось за горой.Самой замечательной оказалась Чимней-Рок, до которой они добрались на следующий день. Ее нижняя часть была широкой, напоминавшей стог сена. От ее вершины, более высокой и тонкой, поднимался высокий остроконечный шпиль, больше напоминавший церковный шпиль или трубу. Высота горы достигала примерно двухсот метров, ее вид был внушительным и устрашающим.— Она похожа на гигантский вигвам, — заметил Джордан.— Или на трубу, срезанную с одной стороны, — добавила Джейд.Мэтт восторженно покачал головой, созерцая это прекрасное творение природы.— Мне кажется, она больше напоминает старинную каменную часовню, случайно оказавшуюся не в том месте и времени. Я даже могу представить, как первобытные племена ацтеков или инков поклонялись этому месту.Чимней-Рок была еще и важной вехой на пути продвижения переселенцев, потому что она знаменовала конец прерий и начало путешествия по великим равнинам. Однако у эмигрантов не было времени отметить это важное событие. Пройдя до полудня только половину пути, они спешили дальше, их путь был теперь обозначен извилистой линией телеграфных столбов, ведущих на запад к Форт-Митчелл и Ларами.Как обычно, Мэтт жаловался на свое существование, оказавшись снова в самодельном гамаке, сооруженном из брезента и подвешенном к изогнутым ребрам фургона.— Я чувствую себя, как поросенок в мешке! — раздраженно ворчал он. — Или, возможно, как гусь, приготовленный для жарки, это более точное сравнение. Все, чего мне недостает, это яблока, засунутого в рот!— Не раздражай нас, брат, — посоветовал ему Джордан. — Ты здесь лежишь и нежишься целый день, обращаешься с нами, как наследный принц, а мы все у тебя на побегушках, и при этом все, что мы от тебя слышим, это постоянные жалобы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125