— На лице ее явилось уныние. — Среди всей этой суматохи я и забыла, что мы так и не спрятали мое послание. Скажи, скоро ли мы отправимся в путь? Боюсь, мы опоздаем, и папа изведет этот дуб на дрова, пока не зарядили дожди. А другого случая может никогда не представиться.
— В этом нет необходимости, — ровным голосом заговорил он. — Ты сможешь все объяснить им сама.
Лицо ее еще более омрачилось.
— Что? О чем ты говоришь, Торн? Каким образом?
— Я решил отправить тебя домой, Нейаки, решил вернуть в твое время, если, конечно, у меня все получится. Существует несколько способов сделать это. Мы начнем пробовать их немедленно.
Краска отхлынула от ее щек, и несколько секунд она лишь тупо смотрела на него. Чувствовала она себя так, будто ее ударили в грудь кувалдой. И этот холодный, суровый незнакомец — тот самый человек, который несколько часов назад говорил ей о своей безумной любви? А теперь внезапно он ставит ее перед фактом, что хочет отделаться от Нее, отправив обратно домой?
— По… почему? — пробормотала она почти без голоса. — А ты?.. Ты пойдешь со мной, да?
— Нет. Я не могу. Я должен остаться здесь, пока это дело с Текумсехом не придет к своему завершению. Я поклялся погрести его тело и не уйду отсюда до тех пор, пока не исполню своего обещания. А еще я должен помочь матери и сестрам. Я уже говорил тебе, что они сейчас в племени чероки. После твоего рассказа о Дороге Слез я просто обязан забрать их оттуда и увести в безопасное место. Если Текумсеха не заботит их судьба, то я единственный, на чью помощь им остается; рассчитывать. Я должен быть уверен, что им ничто не грозит и что они обеспечены всем необходимым.
— Я понимаю тебя. Любой уважительный сын сделал бы все это для своей матери, но разве это повод, чтобы возвращать меня в мой век? Почему бы мне не остаться здесь и не пойти с тобой? Или не дождаться тебя в Вапаконете? Или… может… А может, я тебе больше не нужна? — предположила она, пытаясь проглотить набегающие слезы. Но слезы достигли глаз и стояли в них как крошечные озерца, готовые вот-вот пролиться. — Это так, Торн? Скажи. Ты потешился мной, и теперь я тебе надоела?
Он упал перед ней на колени, лицо его, утратив суровость, стало теперь лицом просто очень несчастного человека, как и ее, которое он заключили в ладони.
— Не говори так. Ты моя единственная любовь единственная. Сердце мое разрывается в разлуке с тобой, даже когда мы расстаемся ненадолго.
— Тогда… тогда почему? Объясни, почему ты не хочешь идти со мной?
— Я не могу разорваться между Текумсехом и тобой, любовь моя. Не могу… И не допущу, чтобы ты оставалась на тропе опасности дольше, чем это необходимо. Текумсех намерен продолжать свой разрушительный путь. Здесь, на поле боя, в самом центре войны, не место тебе и нашему беби.
Никки кивнула, две крупные слезы скатилось по ее щекам.
— В этом я согласна с тобой, но почему бы мне не возвратиться в Вапаконету и не оставаться там с Черным Копытом и Конах? Месяца через два, думаю, ты исполнишь то, что обещал Текумсеху. Потом заедешь за мной, и мы вместе отправимся искать твою маму. Кстати, я давно уже мечтала познакомиться с ней. Мы проводим их в Техас, куда уже многие ушли. Или в Мехико. Я припоминаю, что индейцы, расположившиеся в тех местах, понесли меньшие потери и жили потом гораздо лучше, чем оставшиеся в Штатах. Мы с тобой тоже можем жить там. Во всяком случае, до тех пор, пока мы вместе.
— Если мои близкие захотят уйти в безопасное место, им предстоит долгий и нелегкий переход. И это дело, Нейаки, я намерен совершить без тебя. Несмотря на то, что мы будем продвигаться медленно, имея запасы провизии, это будет тяжелейшее путешествие, полное всевозможных опасностей. К тому времени, как мы хоть немного продвинемся к цели, ты уже будешь очень тяжелая. Каково-то все это достанется и тебе, и нашему беби? Нет, это слишком трудно, убийственно трудно, я не могу на это согласиться.
— Тогда, Торн, позволь мне остаться с Конах. Я буду ждать тебя столько, сколько понадобится.
Он решительно покачал головой.
— Даже там, боюсь, тебе оставаться далеко не безопасно. Тенскватава может разнюхать, где ты находишься, а, узнав, что я не смогу тебя защитить, ни минуты не колеблясь, попытается совершить по отношению к тебе какое-нибудь злодеяние, и на этот раз его попытка может оказаться удачной. Я не пойду на такой риск. И ты не пойдешь. Мы просто обязаны спасти и сохранить наше дитя.
Никки схватила его за руку, лицо ее исказилось страданием.
— Ты говоришь о риске. А ты не подумал, как рискуем мы с беби? Нам угрожает множество опасностей. Я могу оказаться в другом году, где буду просто нищей, никому не известной, ничего не имеющей женщиной, которой и помочь-то вряд ли кто захочет. И потом, перемещаясь по времени, я могу потерять ребенка. Что, если он существует только здесь? Подумай, что будет со мной, если я, оставив это время и место и переместившись в свой век, обнаружу, что больше не беременна? Да если я сама не погибну в столь фантастическом перемещении, то меня добьет утрата ребенка. Ведь я так хочу этого беби, Торн. Если бы мы все взвесили и сопоставили опасности того и этого исхода, то оказалось бы, что для сохранения нашего сына гораздо благоразумнее оставить меня здесь.
— Если бы мне пришлось выбирать между тобой и нашим сыном, я выбрал бы тебя, любовь моя, Нейаки, — сокрушенно проговорил он. Глаза его отражали всю муку, которую он испытывал. — Я надеюсь… надеюсь и верю, что ты благополучно вернешься к себе домой. Если же останешься здесь все будет грозить тебе опасностью, и Тенскватава — не в последнюю очередь, ибо он способен погубите вас обоих, лишь бы досадить мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127